Сердце жизни. Книга шестая. Анна Цой

улыбалась, но смотрела на проходящих мимо с холодком, – расскажешь, где ты была, пока папа искал тебя?

      Я поджала губы.

      – Ты меня игно…игн…ри… ты! – я почти закричала, почему-то не в силах выговорить нужное мне слово.

      Словно оно убегало с моего языка.

      – Ты помнишь то, как была в другом теле? – мягко спросила она, – Вольтер сказал, что память у тебя сотрётся. Твой папа тоже ничего не нашёл.

      Я удивленно оглядела её и относительно успокоилась, разглядывая новые шатры, мимо которых мы шли к реке.

      – Не помню, – почему-то солгала я, – но хочу узнать про папу и тебя.

      Это очевидно было важно, раз она уходит от ответа, думая, что я отстану.

      Её тяжелый вздох стал мне красным флажком и поводом для ещё большего интереса.

      – Твой папа хорошо относится ко мне, Лесси, – она потёрла переносицу пальцем второй свободной руки и кивнула, – лучше расскажи мне где ты всё-таки была.

      Глава 3

      Это был первый раз, когда я не стала оправдывать своё молчание. По большей части оно было спровоцировано её вопросами и нежеланием отвечать на мои, а ещё странным отношением – она считала меня совсем маленькой и несмышлёной, потому и не утруждала себя серьезными разговорами, как делал это отец.

      С другой стороны были набегающие на меня воспоминания при зрительном контакте с какой-нибудь маленькой деталью, будь то столб для наказаний, от которого меня покоробило, или отдельный вход в наш отсек для купания, созданный, чтобы меня не проносили по общей длинной части и не вводили в ошеломление кучей неодетых людей.

      Волшебным казалось всё здесь, начиная от деревянных резных поручней на мостике, и заканчивая четырьмя высокими стенами, фонтанчиком посередине и длинной синей лозой с широкими листьями, устилающей почти все вокруг. С трёх сторон здесь были выстланы широкие доски и опоры, с одной я заметила лавочку, а с противоположной – сильную каменную отмель, очевидно, насыпанную лично для меня, потому что в других местах было слишком глубоко.

      – Я была у бабушки, – пошла на откровенную провокацию я.

      Что-то мне подсказывало, что мама отцу об этом не расскажет, как и о многом другом, что по её мнению сможет мне как-то навредить. Осталось только выбирать нужные слова, что в моём положении было достаточно сложно.

      – Бабушки? – удивилась Риайя.

      Её серебристые волосы упали на мой лоб, когда она ставила меня на землю. От её помощи я отмахнулась, отойдя на пару метров в сторону и потянувшись к сандалиям (орудие пыток для моих пальцев, не иначе).

      – Бабуля Агератум, – как бы невзначай добавила я.

      И подняла взгляд, чтобы увидеть её реакцию. А она последовала: мама вспыхнула, её глаза загорелись, а челюсти были стиснуты с силой.

      – И… и что же она тебе рассказала? – её взгляд был прямым и холодным, как будто Герой была я сама, – она тебя не обижала?

      Я качнула головой и радостно вскочила на ноги уже босиком. Теперь был черёд рубашки.

      – Не обижала, – я улыбнулась и дёрнулась от того, что открылась