По дороге на Оюту. Мария Лунёва

дергайся, маленькая земляночка. Я посмотрю и отдам.

      Я затихла, внимательно наблюдая за его реакцией на эти снимки. Я-то ведь знаю, как выгляжу там. Маленькая тощая девочка с потерянным взглядом в никуда. Часто с опухшими глазами, потому как фотографироваться я не любила никогда. Рядом неизменные врачи, куча развивающих игрушек и пазлов. Мама делала фото и в те моменты, когда я проходила курсы медикаментозного лечения и иглоукалывания, когда собирала пазлы и просто играла в присутствии психиатров. В общем, не фотоальбом, а медкарта с подробным отчетом.

      – Демьян, не нужно это смотреть, пожалуйста, – взмолилась я, когда он особенно долго вглядывался в один из снимков. Но он не послушал. Методично перелистывая, он все мрачнел. Понять причины такой реакции я не смогла.

      Единственное, что пришло в голову – он понял, что его разместили рядом с психически больной. И вот сейчас эта мысль приводит его в бешенство.

      – Я могу поменять койка-место, – промямлила я тихо, – если вы предъявите претензии стюардам, они меня отселят.

      – Что за чушь ты несешь, Анита? – в недоумении одна его смоляная бровь поползла вверх.

      – Я же вижу вашу реакцию на фотографии. Поэтому и не хотела, чтобы вы видели, – дернувшись, я попыталась еще раз высвободиться из его объятий, – никто не хочет находиться рядом с такой, как я.

      – С такой, как ты?! – Демьян отпустил мои руки и, обхватив подбородок, заставил поднять голову и взглянуть в его лицо, – расскажи мне – какая ты?

      – Я…я… вы же сами видели, – я несмело указала на фоторамку.

      – Видел, – усмехнулся он. Его взгляд странно менялся. Глаза словно пеленой заволакивало. Большим пальцем он очертил контур моих губ. – Я все успел тщательно рассмотреть, – хрипло выдохнул он. Его лицо приблизилось вплотную, а я забыла, как дышать. Кожу опалило таким жаром смущения. И в то же время я хотела, чтобы он поцеловал меня.

      На соседней койке из-под одеяла послышался тяжелый хриплый кашель.

      Демьян моргнул, словно прогоняя наваждение, и выпустил меня из объятий. Пребывая в диком смущении, и что скрывать – разочаровании, я не рискнула поднять голову и глупо рассматривала свой планшет.

      – В чем-то этот кошак драный прав, – в голосе Демьяна слышалась усмешка, – и доверчивая, и наивная, и невинная, и красивая. А главное – свободная.

      Мои уши запылали с такой силой, что казалось, вот сейчас они вспыхнут и осыплются пеплом.

      Подхватив свою огромную черную сумку, он двинулся на выход.

      – Пойду, пройдусь, – бросил он мне напоследок.

      Просидев с планшетом и почитав «Энциклопедию великих рас Млечного пути» сделала неутешительный вывод. Я полный необразованный неуч. Да я и четверти рас не знала, а те, что все же были мне очень хорошо знакомы, закончились еще на двенадцатой странице книги. Порывшись в своем планшете, я нашла еще несколько серьезных энциклопедий: об устройстве нашей галактике, о развитых и заселенных системах. Особый интерес вызвали книжки о первых переселенцах