Обними. Хельга Петерсон

Когда она облокотилась на стойку, средний бармен как на поводке потянулся к ней. Красные губы и синие глаза будто примагничивали всех, и бедный мальчик, которой вообще-то находился на работе, исключением не стал.

      Диалог длился совсем недолго. И вот уже Наташа поднялась, уперлась ладонями в стойку, подпрыгнула и села сверху.

      – Начинается, – прокомментировала Клэр.

      – Почему, Рита, ты никогда так не делаешь? – Хлоя снова поднесла бокал к губам, видимо, забыв, что уже всё выпила.

      Потому что всё-таки разумнее некоторых в их дружной четверке и не настолько себя недолюбливает.

      – Моя мать перестала бы со мной разговаривать, если бы узнала, – вскинула брови она.

      – Твоя мать и так перестала с тобой разговаривать, когда ты отказалась вернуться в Индию, – Клэр громко хохотнула. – Так что можешь смело снимать барменов, хуже уже не будет.

      – А, точно…

      Наташа тем временем забросила ноги и села вдоль барной стойки, согнув колени. Отклонилась назад, убрала волосы на плечо и… легла. Публика, которая уже успела обратить внимание на эффектную брюнетку в мини, одобрительно загудела. Средний бармен сделал губами что-то вроде «Уа-а-ау!»

      «Очень» профессионально.

      Но представление на этом не закончилось. Наташе, очевидно, стало не очень удобно: она всё-таки оперлась на локти, а голову запрокинула. Бармен в это время достал бутылку с наконечником-дозатором и поднял вверх.

      Самбука. И Рита, и Клэр, и Хлоя в курсе, что это самбука, даже при том, что этикетка неразличима. Дружный усталый стон прокатился по нише.

      Таш смочила пальцы в подставленном стакане с водой, обвела ими губы и открыла красный рот. Секунда, вторая, третья… Парнишка опрокинул бутылку. Напиток полился прямо на язык. Зрелищно? Достаточно. Однако Наташе всегда было этого мало. В следующий момент бармен взял длинную зажигалку, всунул наконечник вслед за самбукой и надавил на кнопку.

      Между красными губами полыхнул синий огонь.

      Ошарашенное «ох» в зале пробилось даже через громкий танцевальный ритм. Публика буквально замерла. Ни вдоха.

      Только сейчас Хлоя отвернулась и взяла со стола мобильник.

      – Идиотка.

      Совершенно точное определение.

      Хлое перестало быть интересно. Неудивительно, она видела такое сто раз, и всегда утыкалась в мобильник и начинала шарить в социальных сетях в поисках мемов сразу после щелчка зажигалки. Выходка Наташи всегда служила сигналом к тому, что вечеринка идёт к концу и мемы намного интереснее балагана, который происходит вокруг. А ведь сегодня еще обошлось без мужского стриптиза… Что это, старость?

      Огонь во рту Таш перестал полыхать: она сомкнула губы, перекрыв пламени кислород. Не обожглась? В этот раз горело достаточно долго. Она вернула голову в исходное положение, глотнула напиток. На красивом лице расплылась довольная улыбка, зал взорвался свистом и аплодисментами.

      Не обожглась.

      – Шоу окончено, ни одна идиотка не пострадала. – Амрита изломила губы в кривой ухмылке и тоже отвернулась.

      Но