Сводная сестра бандита. Олли Серж

время конкретно досталось, башня вполне могла съехать, а с другой…

      – А как-то ещё проверить можно?

      Я оборачиваюсь на врача.

      – Наблюдайте, – он жмёт плечами, – провоцируйте. Если вопрос срочен – гипноз или полиграф…

      – Я понял…

      Резче, чем того требует ситуация, дергаю ручку двери, разделяющую кабинеты.

      Оля вздрагивает и спрыгивает с кушетки на ноги.

      – Поехали! – Грозно смотрю на неё.

      – Что? – Она облизывает губы, и будто защищаясь обхватывает себя руками крест на крест. – Что сказал врач?

      – Сказал, что местных возможностей не достаточно, чтобы помочь твоему состоянию, – добавляю голосу вяжущей серьёзности и смотрю, как девушка судорожно втягивает в лёгкие воздух.

      – И что будет дальше? – ее голос напряжённо звенит.

      Я сокращаю между нами расстояние и теперь внимательно вглядываюсь в широко распахнутые карие глаза.

      – Выбирай, – хмыкаю, – психушка с гипнозом или сизо с полиграфом.

      – Иван Васильевич… – за спиной звучит осуждающий голос Фёдора Петровича.

      А мелкая девица издаёт звук чем-то очень похожий на бульканье, захлопывает глаза и начинает заваливаться вперёд. Я едва успеваю ее подхватить.

      – Да чтоб тебя! Какие мы нежные… – мысленно грубо матерюсь, перехватываю Ольгу удобнее и укладываю на кушетку.

      На мгновение меня даже посещает чувство очень похожее на отголоски совести. И пока я разглядываю вееры пушистых ресниц, лежащих на бледных щеках, розовые приоткрытые губки, которые явно подвергались нервному терзанию зубами, тонкую шею и острые ключицы, которые проступают в горловине футболки, Федор Петрович успевает подойти к нам с резко пахнущим кусочком ваты.

      – Ну зачем вы с ней так? А если бы головой об кафель приложилась… – Осуждающе качает головой и засовывает нашатырь девчонке под нос. А я, кажется, тоже прихожу в себя. Потому что слишком долго смотрю на мелкую заразу, разглядывая детали. Красивая. Черт! Тут не отнять.

      Ольга распахивает глаза, медленно переводит их с меня на врача и в следующее мгновение вся сжимается, начиная покрываться крупными мурашами.

      – Не надо психушку, – стук ее зубов перемешивается со словами. – И сизо не надо… Я все расскажу, все что скажете.

      Расскажет она… От неконтролируемой вспышки злости у меня даже темнеет перед глазами.

      – Ты… – из горла вырывается рык.

      Я резко подаюсь к девушке вперёд и подхватываю ее за грудки, отрывая от кушетки.

      – Маленькая дрянь…

      И мне очень хочется вытворить сейчас какую-то воспитательную жесть, но понимаю, что мы находимся в общественном месте, да и отец по голове не погладит за грубости в отношении девчонки.

      Максимум, который я себе позволяю, с силой вернуть ее рыдающую от страха тушку на место, с силой приложив головой об кушетку.

      Она закрывает лицо руками, а я резко разворачиваюсь и иду на выход.

      Все! С меня достаточно. Доложу ситуацию отцу, и пусть эта брехливая