Черный гондольер. Фриц Ройтер Лейбер

нагнулся и осторожно коснулся его. На ощупь он был таким, каким и положено быть телефонному аппарату.

      Норман посмотрел на Тэнси. Та стояла на прежнем месте, в лице ее не было и намека на испуг. С безразличием механизма она подняла руку, погладила щеку и шею. Из уголка рта по подбородку бежала тоненькая струйка крови.

      Ну да, она чересчур сильно прижала трубку и прикусила губу.

      Но он видел…

      Должно быть, он просто не заметил, как Тэнси встряхнула аппарат.

      Какое там «встряхнула»! Он видел… невообразимое! Невозможное!

      Но разве слово «невозможно» еще хоть на что-нибудь годится?

      На том конце провода была Ивлин Соутелл. Он сам слышал звук трещотки. Так что ничего сверхъестественного. Вот факт, которого нужно придерживаться, в который нужно вцепиться зубами.

      Норман рассвирепел. Ненависть, захлестнувшая его при мысли о женщине с тусклыми глазами, была поистине поразительной. На миг он почувствовал себя инквизитором, которому донесли, что одна поселянка была замечена в колдовстве. Перед его мысленным взором промелькнули дыба, пыточное колесо, «испанские сапоги». Потом средневековая фантасмагория исчезла без следа, но гнев остался, – впрочем, он перерос в отвращение.

      Во всех неприятностях и бедах Тэнси виноваты Ивлин Соутелл, Хульда Ганнисон и Флора Карр. Это Норман знал наверняка. Вот второй факт, который следует постоянно принимать в расчет. Они повредили мозг Тэнси – то ли внушая ей исподволь всякие несуразности, то ли каким-то иным способом.

      Они виноваты, однако доказать их вину на суде, если таковой состоится, нечего и думать. Он, Норман Сейлор, единственный мужчина на свете, который может спасти Тэнси. Значит, он должен в одиночку сразиться с тремя ведьмами, используя против них их собственное оружие.

      Он должен убедить себя, что верит в силу магических средств и колдовских принадлежностей.

      Тэнси опустила руку и облизнула губу, к которой присохла капелька крови.

      – Мы можем ехать в Хемпнелл?

      – Да!

      Глава 16

      Норман поглядывал в окно, прислушиваясь к перестуку вагонных колес, этой колыбельной машинного века. Мимо проносились залитые ярким солнечным светом зеленые поля, фермы, разморенные жарой стада. Он и сам был бы не прочь подремать, но понимал, что у него ничего не выйдет. Она же, по всей видимости, во сне не нуждалась.

      – Я буду думать вслух, – сказал он, – а ты поправь меня, если увидишь, что я ошибаюсь.

      Краем глаза он уловил утвердительный кивок фигуры, что сидела между ним и окном.

      Какое, однако, у него гнусное умение приспосабливаться к обстоятельствам! Прошло всего-то полтора дня, а он уже вовсю использует Тэнси в качестве справочного автомата, обращается к ней с вопросами, требует вспомнить то-то и то-то, как будто она проигрыватель, на который можно поставить ту или иную пластинку.

      В то же время он сознавал, что иначе не вынес бы ее присутствия в одном с собой купе. От нехороших мыслей он отвлекал себя маленькими хитростями – например,