Серебряный лебедь. Амо Джонс

мне в шею.

      – Д… – я прочищаю горло. – Да.

      – Нужно было просто поцеловать ее, чтобы она заткнулась? – произносит чей-то голос, затем я слышу хлопок и возглас: – Ай!

      – Ты когда-нибудь лгала?

      Что это за вопрос?

      – Да.

      – Ты девственница?

      – Это сложный вопрос.

      – Почему же? – спрашивает он.

      Я легко могу представить, как сейчас он наклоняет голову.

      – Ну… – Я прочищаю горло. Ты этого не вспомнишь. – Просто потому что.

      Пауза. Тишина.

      – Она не лжет, – шепчет Бишоп.

      – Да, мы обсудим это позже, – говорит Нейт с другой стороны машины.

      – Не уверен, бро.

      – Ты мне доверяешь? – спрашивает Бишоп.

      – Нет.

      – Ты умная.

      – Сомневаюсь, учитывая мои нынешние обстоятельства.

      Он поднимается с меня, и я приподнимаюсь со своего места.

      – Сними повязку.

      Я хватаюсь за нее и стягиваю вниз. Золотые неоновые огни внутри освещают… Hummer? Неудивительно, что в него поместилось столько людей.

      – Черт возьми, – шепчу я, оглядываясь по сторонам. – Где я?

      Я смотрю на Бишопа и нахожу его таким же привлекательным, как и в школе. Хотя до этого мы с ним общались всего один раз, трудно понять, что это тот же человек. До сегодняшнего вечера я только наблюдала за ним со стороны, не считая той ночи, когда он заставил Брантли оставить меня в покое.

      – Отвези ее домой.

      Бишоп не смотрит на меня; он смотрит прямо на Нейта.

      – Мы не можем этого сделать, – рычит Брантли из темного угла. Капюшон толстовки до сих пор закрывает его лицо, а Бишоп все еще одет в свои свободные рваные джинсы.

      На этот раз Бишоп смотрит прямо на Брантли.

      – Мы отвозим ее домой.

      – Эм, не хочу быть назойливой, но вы, ребята, должны мне все объяснить. Вы вытащили меня из постели в три часа ночи, похитили, а потом… – На этот раз я смотрю прямо на Бишопа, его глаза наблюдают за мной из-под капюшона. Черт. Сосредоточься. – Поцеловали меня. Что, черт возьми, происходит?

      – Ничего, о чем тебе стоит беспокоиться, – говорит Бишоп, не сводя с меня глаз. – По крайней мере, сейчас.

      – Видишь ли, у меня проблема с…

      Его рука тянется к моей, а затем он грубо тащит меня к себе, пока я не оказываюсь у него на коленях.

      – Что ты делаешь?

      Я упираюсь ему в грудь. Чертовски твердая, стоит заметить! Одна из его рук движется вверх по моему позвоночнику, к задней части моей шеи, в то время как другая остается на моем бедре. Он опускает мое лицо вниз, встречаясь со мной взглядом, его губы скользят по моим.

      – Все что я, на хрен, хочу. А теперь сделай нам всем одолжение и заткни свой гребаный рот.

      Я кусаю нижнюю губу. Его глаза опускаются на мой рот, прежде чем снова вернуться к моим глазам.

      – Я только что поняла, что я все еще в пижаме. Да, я хочу домой. Отвезите меня домой.

      Я слезаю с его колен, и через несколько секунд он ослабляет хватку. Плюхнувшись рядом, я смотрю на Нейта.

      – Пошел ты.

      – О, ты меня любишь.

      – Нет,