Башни земли Ад. Владимир Свержин

тому же, я говорил ему, что сербы ненадёжны, и оставят султана, едва появится возможность. Но это тоже не было откровением свыше. Можно ли полагаться на тех, чьи отцы и братья были убиты твоими руками?

      – Что ж, это верно, – кивнул Тамерлан. – Похоже, ты хорошо разбираешься в военном деле.

      Хасан со вздохом покачал головой.

      – Разве то, о чём я сейчас говорил, имеет отношение к военному делу? Люди остаются людьми, надет ли на них железный панцирь, или ветхое рубище. Я не пекусь о мирских знаниях, ибо передо мной океан истины, заключенный в сердце каждого правоверного, а познавая свою душу, познаешь и своего Господа.

      – Ты говоришь мудро, Хасан Аль-Саббах, прозванный Галаади, и все же ты лжёшь! Разве Баязид не послал янычаров, чтобы они привели тебя?

      – Послал, великий амир.

      – Но ты отказался идти.

      – И вновь каждое твое слово истинно. Я был погружен в благочестивые размышления о сказанном в «Заповеди пророка»: «Говорить людям по степени их разумения».

      – Тогда они попытались силой привести тебя.

      – И снова верно. Увы, так и было. Они набросились на меня, как гиены на смиренного агнца.

      – Но ты избил их и обезоружил.

      – Не я избил, но мой посох. Я же увещевал их кроткими словами, умоляя оставить меня и не чинить насилия. Но ведь, если заповедано говорить людям по степени их разумения, то палка оказалась ближе к разумению янычар, нежели человеческая речь.

      – И всё-таки ты пришел сюда, – не скрывая интереса, усмехнулся Железный Хромец.

      – Я надеялся отыскать здесь тех, чьё разумение не нуждается в палке, и, что отрадно, не ошибся.

      – Но где ты выучился так ловко владеть посохом?

      – Я много странствовал, великий амир, – уклончиво ответил Галаади.

      – Это понятно и без слов. А откуда ты родом?

      – Из Галаада в Трансиордании.

      – Стало быть, ты принадлежишь к роду Халила, как и пророк Магомед, мир праху его.

      Тамерлан задумался на мгновение.

      – А что ты скажешь, Хасан Галаади, если я предложу тебе следовать с моим войском?

      – Я откажусь, великий амир.

      – Почему?

      – Я не желаю следовать с войском, как и путешествовать со стадом мулов, ибо не воин, и не мул.

      Тамерлан рассмеялся, что в последние годы случалось с ним редко.

      – А если я предложу тебе сопровождать меня?

      – Я сочту это предложение разумным, великий амир. Трудно отыскать ещё одного столь необычного человека, длань которого, возможно, служит Аллаху для воплощения замыслов его.

      Повелитель Счастливых Созвездий хлопнул в ладоши, и в покрытую верблюжьими шкурами палатку вошел, почти вкатился обряженный в парчу евнух. Тамерлан едва бросил на него взгляд и сделал неопределённый жест рукой, вполне достаточный для ревностного служителя. Спустя мгновение на расстеленном перед троном ковре появился низкий лакированный столик, на котором беспорядочно, но густо были водружены ароматные яства и чаши, полные