Возвращение Икари. Ирина Николаевна Монахова

не учитесь в Академии и мы уже больше трёх лет женаты!

      – «Как двадцать три? Мне же ещё семнадцать… Я что, забыла шесть лет своей жизни?» – промелькнуло в её голове, а вслух она сказала: – Быть такого не может!

      – Икари…Бедная моя, как же тебе досталось. Интересно, может хоть это заставит тебя опомниться.

      Эльф позвонил в колокольчик, стоявший на тумбочке у кровати. В комнату вошла фея державшая на руках ребенка лет двух.

      – И кто это?

      – Это наша дочь.

      – Что?! – глаза Икари расширились от ужаса. Она не помнила ничего. Последние её воспоминания – она стоит на крыше Академии и, увидев Игуру, летит за ним.

      – Ты и её не помнишь? Тогда я вызываю нашего семейного врача.

      – Господина Селазона?

      – Нет, дорогая, это медик тёмного двора. А у нас свой врач, господин Анфисаул.

      Вильнор жестом отослал няню, затем вызвал магосферу и велел привести врача в спальню.

      Немолодой эльф с таким же чемоданчиком, как и у господина Селазона, появился почти сразу. Господин Анфисаул вызывал доверие, Икари быстро успокоилась и позволила осмотреть себя.

      Анфисаул покачивал головой и что-то бормотал себе под нос. Закончив, медик посмотрел в глаза Икари, а затем на Вильнора.

      – К сожалению, я тут бессилен, заклятие было слишком мощным, но могу сказать точно, что память вскоре восстановится. Это побочное явление, если бы не ваша отвага, мой лорд, то мы бы потеряли миледи!

      – Как мне ей помочь?

      – Будьте рядом, рассказывайте всякие милые подробности и память восстановиться полностью.

      – Благодарю вас, господин Анфисаул!

      – И я благодарю вас, – тихо сказала Икари, кивнув головой.

      Медик удалился. Вильнор ещё раз протянул ладонь к лицу Икари, на этот раз она заставила себя не дергаться. В голове пульсировало и чувство необъяснимой тревоги, прекратившееся с приходом медика, появилось вновь.

      – Ты не могла забыть нашу любовь! Я в это не верю! – эльф нежно провел пальцами по скуле девушки. – Ты же помнишь Зимнепраздник, то самый, в Тёмном дворе, как ты засияла для меня на весь бальный зал?

      Вспышка воспоминаний о бале, о танце, о его объятиях и о предложении забрать её оттуда. О следующей ночи и дне, о страсти, о том, как ели клубнику в постели, а потом горничная ругалась на безобразие, думая, что её никто не слышит.

      – Ты же помнишь… – продолжил говорить Вильнор, – как мы поженились, несмотря на запреты…

      Воспоминания проявлялись ярко и сочно. Гнев Лаириэль, её несдержанность и злость, обвинение в непонятной измене, охота, устроенная Тёмным двором за Икари. Ругань Эланора Победоносного, его расизм и неприятие. Сумасшедший побег, когда едва смогли выжить.  Странные люди и разные существа, помогающие  перебраться в Первую Эльфийскую Республику. Сам Глава принял их, поженил и позволил там жить. Его подданные помогли обустроиться, а позже и работу предложили. Это настолько отличалось от дворцовых интриг и подковёрных игрищ, устроенных обоими дворами, в которые была втянута Икари, что казалось сказкой.

      – Ты