Крутится-вертится (сборник). Марина Бородицкая

разве только дуб

      В излучине морской,

      Где бродит лесоруб

      С невнятною тоской,

      Где горе – от ума,

      От языка – родство,

      Где терем и тюрьма –

      От корня одного.

      Попытка оды

      Мёд и млеко в тебе, государь мой Язык!

      Твой языческий жар до нутра мне проник.

      Твой распаренный дух, твой малиновый звук

      Так по-женски податлив, но дивно упруг.

      Помню первый учебник и сладкую дрожь:

      На лазурной обложке волнистую рожь.

      Поцелуй на морозе иль Жучкин укус –

      Твой калёный глагол, совершенный на вкус?

      Так спрягай же, склоняй! Средь изменчивых нег

      В тёплой толще твоей дай остаться навек

      Малой оспинкой рода, лица и числа…

      И слипаются губы на слове: пчела.

      «Поэты как дети: цветную стекляшку нашёл…»

      Якову Акиму

      Поэты как дети: цветную стекляшку нашёл

      Иль камушек редкий – один в кулаке зажимает:

      «Уйди! не твоё!» – и мальчишки, забыв про футбол,

      Его окружают, канючат, сопят и гадают.

      Иной же – в раскрытой ладони то так повернёт

      Находку, то этак… и тянет, и молит: взгляни же!

      Но прятками, салками занят сегодня народ,

      Лишь рыжая девочка робко подходит поближе.

      «Торопили, звали…»

      Торопили, звали,

      Силой волокли,

      Сзади поддавали,

      За руки вели…

      Пройдены науки.

      На дворе зима.

      Уберите руки!

      Я пойду сама.

      «…Встать пораньше, счастья захотеть…»

      …Встать пораньше, счастья захотеть,

      В Тушино рвануть на барахолку,

      Лифчик с кружевами повертеть

      И примерить прямо на футболку,

      Поглазеть на пёстрые шатры,

      Заглянуть в кибитки грузовые –

      И себе, по случаю жары,

      Шляпу прикупить на трудовые.

      Чтобы красный цвет и жёлтый цвет

      В синеве печатались контрастно,

      Чтоб торговцы, окликая вслед,

      «Женщина!» – выкрикивали страстно,

      Чтоб растаял день на языке

      И закапал голые колени,

      Чтобы смять обёртку в кулаке

      И в метро сойти – без сожалений.

      Трёхпрудный переулок

      По скрипучей лестнице взберусь я –

      От материй летних здесь пестро:

      Маме шьёт портниха тёть-Маруся

      Радостное платье «фигаро».

      Сарафан, а сверху распашонка:

      В этом платье с юбкой солнце – клёш

      Мама будет прямо как девчонка –

      Чёрненькая, глаз не оторвёшь!

      Тёть-Маруся перхает «Казбеком»

      И обмылком чертит, как мелком.

      Я по книжным полкам, как по рекам,

      С удочкой сплавляюсь и сачком.

      Алый ситец, белые горошки,

      Час ещё, наверно, просидим,

      Пол дощатый, блёклые дорожки

      И стоячий