Коварное бронзовое тщеславие. Глен Кук

делу также привлекают выдающихся представителей иных кругов. Или, хуже того, вызов может прийти сразу нескольким членам одного семейства.

      Жестоко.

      – Ясно. Детишки сливок общества. И они должны убивать друг друга, пока не останется только один.

      – Именно.

      – Вот напасть. Как? Зачем? И почему целый мир ни черта не знает, если это происходит постоянно?

      – Как можно заставить их драться? Если они не хотят? – спросила Страфа.

      – Это важный вопрос, – согласился я.

      – У них нет выбора. Допустим, ты пацифист и отказываешься участвовать. Кто-нибудь просто перережет тебе горло, раз уж ты подставился.

      – Иными словами, это расширенная формализованная игровая версия того, что ежедневно творится в правящей верхушке.

      Представители упомянутой верхушки одарили меня недобрыми взглядами.

      – Кто-то обязательно станет сражаться, за приз или за свою жизнь, – сказал Барат. – Кто-то попытается выиграть, чтобы обрести власть и покончить с турнирами раз и навсегда. В любом случае погибнут молодые люди, и некоторые из них – ужасным образом. Не все жертвы обязательно будут напрямую вовлечены в состязание. Сопутствующие потери тоже велики.

      – Но общественность обычно ничего не замечает.

      – Большая часть событий разворачивается не на публике. Это не гладиаторские бои, не рукопашные состязания. Это тайная война, которая по самой своей природе не может не влиять на общество. Будут трупы и локальные катастрофы. Необъяснимые магические стычки в ночи, зачастую фатальные.

      Для Танфера такое не являлось редкостью – до недавних пор. В последнее время город страдал от мучительных приступов нарождающихся законности и порядка.

      – Если поискать, можно найти свидетельства в исторических хрониках, – продолжил Барат. – Глубоко копать не придется. Мы обеспечим тебе выгодное преимущество, позволив побеседовать с несколькими участниками последнего турнира.

      Он протянул руку, показывая на Хаузера, Махткесс и свою мать.

      – Мой отец вел журнал, записывая свои действия, а также действия двух своих компаньонов, – сообщил Киога.

      – Но…

      – Участвовали семьи, – продолжил Хаузер, – и все сведения передавались из уст в уста. Мы отказались играть по старым правилам. Мы устраивали саботажи и подрывали турнир. Мы атаковали демона-распорядителя вместо наших друзей. И думали, что навсегда покончили с этим.

      – Мы ошибались, – сказала леди Тара Чейн.

      – Вы все? – уточнил я. Киога был ровесником Барата.

      – Нет. Мейнесс Б. Сторнс, – ответил Хаузер.

      – Я сказал, мой отец. Я тогда еще носил подгузники, – объяснил Киога.

      – Пятеро из нас восстало, – добавил Хаузер. – Десять лет спустя Мейнесс исчез в Кантарде.

      Ладно. Я снова оглядел их. Рано или поздно они объяснят, какое отношение к этому имею я. Надеюсь, что пораньше – я испытывал голод. Глаза Страфы пожелтели от нетерпения. А Кивенс начинала нервничать.

      – Мы расстроили