Капли крови на нити времён. Лариса Куницына

мужчина. И хоть он полагал, что его супруга не страдает от болезненной ревности, вряд ли ей понравится то внимание студенток, которое он неизменно привлекает к себе. Решив так, он толкнул дверь и вошёл в небольшую комнату, где у стен стояли заставленные книгами шкафы, а два огромных письменных стола были завалены бумагами, книгами, блокнотами и студенческими эссе. Среди этого бумажного хлама затерялись выкопанные из земли черепки и осколки костей самых разных эпох.

      Профессор Мидланд жил не в колледже. На окраине города у него был вполне приличный и аккуратный коттедж, который строго в его отсутствие убирала приходящая уборщица. Там было тихо и не было студентов, потому что студентов он не любил. Ему нравилось читать лекции, но он ненавидел семинары, предполагавшие общение с молодыми людьми обеих полов, которых он за редким исключением считал непроходимо тупыми. Поэтому семинары за него проводили его ассистенты, в коей роли несколько лет после получения почётной первой степени по истории подвизался Джеймс Оруэлл, а после того, как он получил степень бакалавра, должность младшего преподавателя и право самостоятельно читать лекции, – новая жертва, аспирант Натан Бриггс, изнывающий от несобранности профессора и его вечного нытья о том, как легко ему жилось и работалось с Джеймсом Оруэллом. Профессор тоже воспринимал Натана с позиции приемлемости меньшего зла, считая его заносчивым, тщеславным и ненадёжным.

      Поэтому возвращение Джеймса в колледж профессор воспринял с некоторым облегчением, надеясь снова загрузить его посильной помощью в той части, в которой допустимо нагружать коллегу, а не штатного помощника.

      Джеймс вошёл и, с недовольством окинув взглядом царивший в кабинете бардак, холодно взглянул на профессора:

      – Какого чёрта, Грегори? Я не ожидал, что ты будешь рассыпать моей жене комплименты, но изобразить элементарную вежливость было вполне в твоих силах.

      – На кой чёрт ты притащил её сюда? – хмуро спросил тот.

      – Мне казалось, что люди женятся, чтоб жить вместе. И я хочу, чтоб моя жена была со мной. И вообще, не суйся не в свои дела. С тебя хватит того, что ты найдёшь в себе силы соблюдать правила приличия в общении с дамой.

      Его резкий тон значил, что Джеймс не намерен допускать подобное поведение с его женой. Он слишком хорошо знал своего профессора, чтоб понимать, стоит дать хоть каплю послабления, и он продолжит упорствовать в своей грубости. И Мидланд решил уступить. Непримиримый блеск холодных глаз Джейми был слишком хорошо ему знаком. Этот парень умел заморозить антифриз, не выходя из роли денди.

      – Ладно, ладно, – проворчал профессор. – Извини, если я оскорбил твою жену…

      – Ей плевать, – резко перебил Джеймс. – Она не страдает от комплексов при столкновении с чужим хамством. Но я, действительно, чувствую себя задетым. Думаю, что я заслужил, чтоб ты с уважением относился к моим чувствам и моей жене.

      – Я ещё раз приношу извинения, – покаянно произнёс профессор. – Я просто подумал, что она будет мешать твоей