Проклятье волшебной воды. Галина Львовна Романова

на твое место найдется желающих?

      Об этом они и говорили в тот день. Виктор сидел на краю платформы, закусывая. Сэм лежал на полу.

      – Сил нет, – жаловался он. – Все болит…устал.

      – Устал? Уходи, – бросил Джонс. Он, как всегда, сидел к парням спиной, но уже чаще вмешивался в разговоры. – Чего ждешь?

      – Так ведь семья… сестренки, мама… отец и дед… Кто, кроме меня? – простонал Сэм. – У тебя что, никого нет?

      – Есть, – Джонс смотрел в одну точку.

      – Кто?

      – Жена, – отрубил Джонс так, что любому стало бы ясно – больше он на эту тему говорить не намерен.

      Короткий резкий удар колокола исторг из груди Сэма страдальческий вопль:

      – Опять? И когда эти чертовы бочки закончатся?

      – После того, как кончимся мы, – буркнул Джонс.

      – То-то и оно! – юноша с трудом поднялся.

      – Прекращай ныть, – Виктор спрыгнул с борта, похлопал ближайшую бочку по боку, словно она была норовистым коньком и должна была его тащить, а не наоборот. – Мы знали, на что шли.

      – Да, но я не думал, что будет так тяжело. Теперь понимаю Майкла…

      – Майкла? – Джонс резво обернулся, вскинув голову. – Какого Майкла?

      – Петерса, – полепетал Сэм. – Брат мой… он…тут это… работал. На фабрике. Он…

      Виктор не промолвил ни слова. Про старшего брата Сэмми они никогда не разговаривали, усиленно делая вид, что его как бы не существовало. Про таких, как он, старались не вспоминать и с соседями не обсуждать.

      – Заболел, – на Джонса, похоже, это негласное правило не распространялось. – Обычное дело. Тут все заболевают, рано или поздно. Так что валите отсюда, парни, пока целы.

      Виктор уже открыл рот, чтобы возразить, что они не младенцы и сами могут о себе позаботиться, но взгляд его случайно скользнул по лицу Джонса – да так к нему и прикипел.

      Вернее, не к самому лицу, а к уродливому наросту на верхней челюсти в том месте, где начинала расти клочковатая борода. Нарост был багровый, с сизыми прожилками и покрыт чем-то вроде мелкой чешуи. На нем росло несколько волосков, отличавшихся ярко-рыжим цветом, закрученных в спиральки. Наверное, раньше, когда нарост был меньше, его закрывала борода, но теперь… «Болен? Он тоже… как Майкл?» – промелькнула мысль. Стало страшно. Юноше пришлось взять себя в руки, чтобы не выдать себя.

      – А вы хорошо знали Майкла Петерса? – тем временем поинтересовался Сэм.

      – Достаточно. Мы тут, почитай, три месяца вместе бочки ворочали. Потом он помощником пошел в цех возгонки, а я тут остался.

      Три месяца! Всего Майкл проработал на фабрике около полугода. Значит, такой срок отмерила им судьба?

      Виктор отвернулся, и взгляд его упал на распахнутые двери цеха. В них как раз въезжала очередная платформа, доверху груженая бочками, а они еще не очистили эту! Пропуская ее, посторонились четыре входивших в цех человека. Заметив их и привлекая тем самым невольно внимание, навстречу поспешил мистер Уильямс.

      – Ну, все, шабаш работе, – прошипел Джонс.

      – Шапки