Я – сосуд для альфы. Ана Сакру

на секунду впивается в мое лицо. Грубые пальцы разрывают платье в клочья за секунду, я слышу треск и одновременно жалобный скулеж…С трудом осознаю, что это я сама скулю сейчас под ним, словно слабое запуганное животное. Так страшно. И в тоже время все существо мое охватывает жар обреченности. Я никогда не чувствовала подобного. Говорят, в человеческом организме есть защитные механизмы, выпускающие ударную дозу эндорфинов при смертельной опасности. Чтобы мучения были не такими страшными. Вот и я сейчас словно в наркотическом опьянении заторможено слежу за волком, жадно ощупывающим меня.

      Его пальцы с выступившими когтями сминают мою грудь, живот, бедра, разводят ноги так широко, что начинает тянуть. Джер хрипит что-то тихо, целуя меня в губы, но выходят легкие томительные укусы из-за клыков. На языке железный привкус, и он слизывает его, грубо толкаясь мне в рот. Комната плывет перед глазами, размазываясь, как мое сознание. Еще треск, разрывающий слух, и остатки его рубашки летят на пол. К моей груди прижимается его обжигающий торс, покрытый жесткими светлыми волосками. Волк трется об меня, наваливаясь всем телом, мешая дышать. Я опять сдавленно скулю что-то, но звук тонет, поглощенный его ртом. Джер на мгновение чуть отстраняется от меня, обводя потемневшим взором распластанное под ним тело. Вжикает молния, нетерпеливое движение рук, и он снова ложится, широко разводя мои бедра.

      Я втягиваю воздух, жмурясь, стараясь мысленно сбежать отсюда. Хоть бы быстро. Не о чем не прошу больше. Ресницы влажнеют и путаются между собой. Его пальцы грубовато проводят по сухим складкам, раздвигая их, и волк фыркает недовольно, утыкаясь носом мне в висок. Плюет на руку и ведет еще раз. Я машинально сжимаюсь, но заставляю себя расслабиться после того, как он болезненно прикусывает мочку. С закрытыми глазами не так страшно. Наверно я бы даже могла представить кого-то другого, если бы не этот мускусный запах животного возбуждения, одуряющий, проникающий под кожу.

      Его пальцы, ласкающие меня между ног, начинают на удивление нежно кружить около клитора, лишь иногда легко царапая кожу выступившими когтями. Я чувствую, как Джер нетерпеливо трется крупной влажной головкой о внутреннюю сторону бедра, у самого входа, как сбивчиво хрипло дышит мне в ухо. Его кожа накаляется, опаляя мой живот, волоски на груди царапают соски. И запах этот…Теперь я знаю, как пахнет чистая похоть. Внутри помимо воли сжимается что-то, устремляясь удушливой волной вниз живота. Глухой стон слетает с губ, и пальцы его уже явно скользят по моей собственной влаге.

      – Маррру, – рычит зверь мне в губы. Сжимает бедра, приподнимая, и входит одним плавным глубоким толчком.

      Глаза мои непроизвольно распахиваются, из горла вырывается тихий всхлип. Он порвет меня сейчас. Судорожно сжимающееся лоно горит так, будто меня пытают каленым железом.

      – Теесная, – шипит волк, опять припадая к моей шее, – маленькая самочка. Моя…Рррр…

      Опять легкий укус и толчок, глубокий, пронзающий насквозь. И мой протяжный всхлип. И еще. Пока медленно, но я чувствую, как дрожит он весь от нетерпения, сдерживаясь.