Я – сосуд для альфы. Ана Сакру

везения?

      – Уна, – отмахиваюсь от предложенного соблазнительного наряда и вместо этого указываю ей на свою высокую прическу, которую не плохо бы расплести, – Почему фрай Джервалф такой…

      Я секунду мнусь с продолжением фразы, подбирая нужное слово.

      – Заведенный?

      – Заведенный? – служанка смеется, ловко вытаскивая шпильки, – Просто чует новую добычу. Завтра же пройдет.

      – Почему завтра?

      – Вы переспите, – ответила бэта таким тоном, будто о погоде говорила, – и фрай сразу поуспокоится. Вернее, его волк. Сам молодой хозяин совсем другой. Рассудительный, обычно не выказывающий эмоций. Вы увидите, фрея.

      Я сглотнула, смотря на свое отражение. Затравленный взгляд, слишком широко распахнутые глаза. Лихорадочный румянец на щеках. Рассудительный? Мне сейчас было сложно поверить в это.

      Хлопнула дверь, и я невольно вцепилась побелевшими пальцами в столешницу. Несвойственная мне робость намертво сковала тело. Даже на звук не повернуться. Так и продолжила смотреть на свое отражение, не мигая. Будто девушка в зеркале может хоть чем-то мне помочь. Руки Уны остановились, перестав перебирать мои волосы.

      – Я сам, – глухой приказ покинуть нас. И я вижу в зеркале, как спешно кланяется вошедшему Ансгару служанка и исчезает из поля моего зрения.

      Сердце пропускает удар, отчего голова начинает кружится из-за оттока крови, а потом предательская мышца больно ударяется о ребра. Наблюдаю, как медленно появляется в отражении фигура волка за моей спиной. Еле слышно вдыхаю и, кажется, чувствую его запах. Тяжелый, мускусный, с кофейными нотками. Запах зверя. Джервалф присаживается на корточки рядом, так что наши лица оказываются на одном уровне. Смотрит на меня сквозь зеркало полностью пожелтевшими глазами с расширенными бездонными зрачками. Он так близко. Я вижу карие прожилки, расползающиеся по его радужке. Почему-то мне кажется это красивым и одновременно жутким. Ансгар запускает руку в мои еще собранные волосы и резко дергает, пропуская пальцы по всей длине. Я шиплю от резкой мимолетной боли. Шпильки с жалобным звоном падают на пол, и белые локоны рассыпаются по моим плечам.

      – Красивый цвет, Маррру, – говорит Джервалф тихо, но кажется будто рычит, его взгляд так и прожигает меня сквозь зеркало. Волк резким движением подносит прядь к носу и глубоко вдыхает.

      – Свои, – хрипит одобрительно, жмурясь, освобождая меня наконец из своего желтоглазого плена. Я тут же смотрю в пол и пытаюсь успокоить бешеное сердцебиение, грозящее мне ранним инфарктом.

      – Стрррах, – рычит Ансгар мне в ухо и резко поворачивает мою голову за подбородок так, что наши глаза снова встречаются, – Мне не нравится твой страх, Маррру. Он портит твой запах…

      Его лицо так близко, что начинает двоится, а черные зрачки будто пульсируют, гипнотизируя. В ушах шумит. И мне хочется крикнуть, что бы не тянул уже. Это невыносимо. Ожидание казни страшнее, чем сама смерть. Я не хочу говорить, не хочу смотреть. Хочу, чтобы просто оставил в покое меня. Скорее. Ансгар опять шумно втягивает