Ключи от моего сердца. Татьяна Абалова

в которую превратилась некогда первая красавица Закряжья, уцепила скрюченными пальцами полу кафтана Свеярида. – Мала она еще, чтобы ею любоваться. Не пугай, дай подрасти.

      Ярид с тоской посмотрел за окно: снег сыпал третий день, серое небо едва не лежало на плечах, поганя и без того тоскливое настроение.

      – Я только взгляну. Не понимаешь? Мне побыть с ней рядом, все равно что сладкого воздуха глотнуть.

      Вайга накрыла крышкой котел, в котором быстро таяла ледяная корочка. Домашнее тепло вредно для магии льда: там, где только что высились шпили некогда грандиозного замка, громоздились оплавленные до прозрачности кубики льда.

      – Еще успеешь, наглотаешься. Всего-то четыре годочка подождать. Отправь лучше к ней кого из своих, пусть приглядят. В такой семье и сгинуть легко.

      – Оттого и переживаю, – Ярид тяжело вздохнул. – Хоть самому в няньки нанимайся.

      – Ну ты удумал! – карга цокнула языком. – А кто же Врата будет стеречь?

      – А что с ними сделается? – Свеярид накинул на плечи меховой плащ, щелкнул серебряной застежкой под шеей.

      – А вдруг кто ключи от них найдет?

      – Если у вора вместо сердца кусок льда, а другого у замыслившего недоброе и быть не может, бояться нечего. Да и ты присмотришь. В случае чего весточку пришлешь.

      – Я не поняла, – старуха поднялась со своего места, едва не опрокинув котел, – ты шутишь или на самом деле уходишь?

      – Ухожу, Вайга, ухожу! – хлопнув рукавицами по ладони, князь Свеярид широко улыбнулся.

      Распахнутая дверь впустила в дом злой ветер. Он сыпанул горстью снежинок, но те, не выдержав тепла, осели у порога хрустальными каплями.

      Старуха прошлепала к двери, закрыла ее на засов, постояла немного, прислушиваясь к удаляющимся шагам.

      – Никуда ты, милый, от Врат не денешься.

      ***

      – Лисенок! Лиска! Тут такое дело! – в дверях вырос Юлек. Волнение не давало брату стоять на месте. Он словно перекати поле стукался об стены. Запускал пальцы в волосы, теребил их. Опускался на стул и поднимался вновь, начиная вышагивать по комнате.

      – Юль, чего душу рвешь? Говори уже! – прошла неделя после того, как старший брат отправил дяде письмо, и Алисия с нетерпением ждала ответа. Лорд Пилли – брат их матери, не оставлял о племянниках заботы, хотя «старшенькому» зимой стукнуло двадцать пять. Но, видимо, памятуя о том, как Карол однажды распорядился состоянием семьи, пустив его на океанское дно, продолжал присматривать за отпрысками несчастной сестры.

      – Ты, это, только не волнуйся.

      – Великий, не оставь меня! – Алисия села на стул: худые известия лучше не встречать стоя.

      – Дядя написал, что твоей руки просит Хранитель. Он ответил ему согласием.

      После того, как Лиса совладала с собой и, выпив стакан воды, вернула лицу краски, брат распахнул дверь.

      – Идем, нас ждет Карол.

      Глава 2. Заветы братьев

      В помещении, бывшем когда-то кабинетом отца, где на стенах зияли светлыми прямоугольниками следы