Биография неизвестного. Наталья Струтинская

этого и продолжал вести с отцом дискуссию об исходе событий.

      Вечером Боря вернулся довольно поздно – после лекции он еще некоторое время гулял с Жанной по Москве, а потом провожал ее на предпоследнюю в область электричку. Когда входная дверь квартиры хлопнула, я отложила в сторону свежий номер глянцевого журнала, поднялась с постели и вышла в коридор. Боря стягивал с ног ботинки, опершись ладонями обеих рук на стену.

      – Мне нужно с тобой поговорить, – сказала я, прислонившись к дверному косяку и скрестив на груди руки.

      – Давай чуть позже? – спросил Боря. Не раздевшись, он прошел мимо меня на кухню. – Я дико устал и очень хочу есть.

      Я последовала за братом. Было начало первого ночи. Мама давно спала, а отец весь вечер не покидал своего кабинета.

      Боря открыл холодильник, вытащил из него сковороду с жареной курицей и, не имея намерения разогреть ее, поставил на стол. Я опустилась на стул, наблюдая, как брат наливает из графина морс, берет из хлебницы небольшой ломтик хлеба и садится за стол, жадно принимаясь за еду. Откусив большой кусок курицы, не отрывая своего взгляда от сковороды, он стянул с себя куртку, откинул ее на спинку стула, после чего снова склонился над сковородой.

      – Рассказывай, – промычал Боря с набитым ртом.

      Глядя на брата, живого, счастливого, с горящими глазами и хорошим аппетитом, вся моя решимость поговорить с ним о Жанне медленно испарялась. Может быть, не нужно лезть в чужие отношения и доказывать слепому сердцу яркость незримых красок? Быть может, я и вовсе ошиблась в Жанне и совсем не правильно ее поняла? От того, что человек плохо воспитан, в нем не рождаются подлость и злоба. А в тот вечер, когда я сидела перед братом, когда гнев и растерянность уступили место усталости, мне казалось, что именно дурное воспитание подруги брата заставило ее произнести те кольнувшие меня слова об отце. В тот момент, когда Боря оторвал свой взгляд от сковороды и выжидательно посмотрел на меня, я решила отложить разговор о Жанне до времен, когда ее характер будет более понятен мне.

      – Я беспокоюсь о папе, – сказала я, поднимая ноги на стул и кладя подбородок на колени. – Он весь вечер не выходил из кабинета.

      Боря дожевал остатки курицы и отодвинул сковороду от себя.

      – Все как-нибудь решится, – сказал он. – Я уже говорил ему, что еще рано делать какие-то выводы. Ему не был дан отказ…

      – Но и согласия он не получал, – произнесла я. – Ты видел реакцию совета?

      – Это удивление, испуг, – повел рукой Боря. – Все что угодно, но не реакция. Реакция будет завтра. – Брат внимательно посмотрел на меня. – Помнишь апрель десятого? Он тогда был уверен, что его сократят. Но ничего не случилось, даже более того – он стал деканом. – На лице Бори внезапно промелькнула улыбка, а взгляд стал мягким, почти ласковым. – Пойдем спать, – сказал он. – Завтра будет завтра.

      ГЛАВА 16

      Осень пахнет яблоками и листвой. Горят костры деревьев, треща искрами ветвей. Горит земля, укрытая сухими листьями, источающими