(Не) настоящий брак. Маргарита Смирновская

он за голову. – Я не узнаю тебя! Что с твоим лицом?

      А что с моим лицом? Видимо, мой взгляд оказался красноречивым.

      – Оно другое!

      – А что с ним не так? – наверное, с моей стороны это прозвучало слишком грубо.

      Я нажралась, меня застали за распитием алкоголя, которое не пьет Настя. Да еще выгнали из собственной комнаты! А теперь тычут в то, что у меня лицо не такое! Да нас родная мать не различала, если мы этого не хотели! Издевается, что ли? Так и хотелось на него рявкнуть: «Глаза протри! Такое же лицо, точь-в-точь!».

      Пока меня разрывало от эмоций, Алик уставился на меня и, разглядывая, как картину, вдруг завопил:

      – Ну, какой же я недогадливый! Настя! Да ты же плакала! Это ты из-за меня так?

      Ну, конечно! Вот прямо рыдала, убиваясь, как ты недавно в ванной! Но, вовремя вспомнив свою сестру, я сделала ангельское личико и выдохнула:

      – Алик… Мне так жаль… Я не знаю, что мне делать… – и на всякий случай закрыла лицо руками.

      – Вот и опять что-то не так… – сказал Алик. – Такое ощущение, как будто ты наштырилась, вся опухла и сипишь, словно заядлый курильщик…

      Вот тут я не на шутку напряглась. Как?! Как он это делает?!

      – Горло немного… – подавилась я. – От нервов… Фирма… – хныкнула я, безуспешно пытаясь выдавить хоть одну слезу. – Твой папа отказал… – я упала на руки и притворилась, что плачу.

      И как это удается моей сестре? Ревет по всяким пустякам!

      К моему счастью, Алик, как настоящий гей с тонкой натурой, принял мое признание близко к сердцу и, присев рядом, обнял меня:

      – Ну, зачем сразу в крайности лезть?! Ты бы еще наголо побрилась и наколку на все лицо сделала! Алик вчера так старался, ухаживал за твоим лицом… А оно опять…

      Он попытался поднять мое лицо, но я-то знала, что ему его рассматривать категорически нельзя! На нем шрамы! Поэтому, я сделала, что чертовски ненавижу, – его обняла! Ну и для правдоподобности пошмыгала носом.

      – Ну, зачем ты так поступила со своим старым добрым другом Аликом? – продолжал парень. – Я понимаю, но не мои же труды коту под хвост! Ах, Басик, я не про тебя, мой любимый пушистик. Хотя ты тоже еще тот проказник!

      Господи, он меня собирается отпускать? Или они всегда так в обнимку часами милуются?

      Я еще раз шмыгнула носом и попыталась вырваться, но меня держали мертвой хваткой.

      – Ну, ну, ну… – погладил он меня по спине. – Больше так не делай… Я же все решил! Нет бы Алику позвонить! А ты такая неблагодарная!

      – Алик… Можно я останусь одна… – умирающе проскулила я.

      – Чтобы напиться? Давай уж я за тобой пригляжу. Ты закусывай. И лучше салом… – наконец-то он меня отпустил и поплелся к холодильнику.

      Я только сейчас заметила, что он в интересной клетчатой пижамке. Прямо как десятилетка! И снова я задалась вопросом: как вообще с ним можно дружить? Какие проблемы он может решать? В какой цвет ногти покрасить?

      Так, Оля, соберись. Тебе надо его отшить.

      В это время Алик поставил передо мной банку с тертым салом с чесноком и какими-то специями.

      – Мажь на хлеб, –