Я зомбяша. Любовь Александровна Хилинская

понятно, я ж не гость! Вот же гадство!

      Резко обернувшись, смерила нахала оценивающим взглядом, а потом решила слегка надавать по тому месту, откуда у некоторых ноги растут, чтоб со спасительницами не смел так разговаривать. Для этого шагнула вперед, схватила не успевшего среагировать тощего парня, перевернула его задом вверх и шлепнула тяжелой ладонью по худым ягодицам.

      – А я думаю, что за грохот тут раздается, – прозвучало насмешливо от двери. – А тут воспитательный процесс в разгаре. Ну-ну, Никки, не сверли меня глазами, кто-то должен был это сделать!

      И захохотав, дядюшка удалился, оставив растерянного племянничка на растерзание злым зомби.

      8

      Прошло три дня. Нет, не так. Прошло ЦЕЛЫХ три дня. Все это время я еще наивно надеялась, что не попала в магический мир в тело зомби, а просто сплю, но с каждым днем надежда таяла. Ага, сплю я, как же.

      Тело мое, неповоротливое и мощное, жило вообще своей отдельной жизнью, требовало есть, валяться в кровати и зачастую почти не слушалось. Из горла все также вместо нормальных звуков вырывалось мычание и рев, как я ни силилась повернуть толстый язык, чтобы извлечь согласные звуки. И как прикажете общаться с людьми?

      Слуги в доме меня боялись до ужаса, особенно повариха. Она была приходящая, и в первый же день, заприметив меня, пожирающую сосиски за столом, грохнулась в обморок. Ну а чего такого? Ну сидит бедная девушка, ну подумаешь, ест с горя… Что ж теперь, орать ей в ухо и брякаться на пол? Я чуть заикой не осталась, так как подкралась эта визг-машина сзади и оглушила меня своим трубным басом. Чуть сама рядом не прилегла.

      Тут же, естественно, прибежал дядюшка-некромант, стал приводить бегемота в чувство, не обращая на самую пострадавшую сторону внимания. На меня, короче, не смотрел.

      Повариха пришла в себя, села, держась за голову, обвела мутным взглядом помещение, наткнулась на меня, снова хотела завизжать, но вовремя была остановлена красавчиком, которого, как оказалось, звали Артуром. Арти, значит. Хм. Ничего так, подходящее имя.

      Он подсуетился, привел в себя королеву поварешек, потом вытолкал меня в холл и велел не отсвечивать. А я что, отсвечиваю, что ли? Не виновата я, что так получилось. В общем, в расстроенных чувствах просидела в комнате три дня, спускаясь поесть, когда дом затихал. Но так ведь дальше продолжаться не может! В итоге, утром четвертого дня поднялась с первыми лучами солнца и решительно направилась к его некромантству, желая прояснить ситуацию. Если он из моего мычания и завывания ничего не поймет, то я могу и на пальцах объяснить!

      Крадущимися шагами, как бы мне ни хотелось, я идти не могла. Босые ноги, к счастью, холода не чувствовавшие вовсе, уверенно шлепали по полу, и пришлепали к комнате Артура. Интересно, он спит или встал? Как-то я в порыве своем не подумала, что приличные люди в такое время могут нежиться в постели, и успела уже открыть дверь, а только потом об этом подумала.

      Ну и, как говорится, получи фашист гранату! Дядюшка-красавчик дрых самым наглым образом,