Ты моя проблема. Мария Высоцкая

в машину.

      Его голос звучит замогильно. Ровно так и очень низко.

      Киваю, несмотря на то, что он этого не видит. Отлипаю от корпуса машины и на ватных ногах опускаюсь на сиденье.

      Соколов больше на меня не смотрит. Садится за руль и заводит двигатель.

      Тереблю свои коротко стриженные ногти с уже убитым маникюром и поворачиваюсь к окну. Мимо проплывают улицы, прохожие. Сейчас город не кажется мне светлым и дружелюбным. Скорее злым и коварным. Сегодняшняя ситуация в очередной раз показала, что сначала нужно думать и только потом делать.

      «Ксю, тебе уже девятнадцать, ты должна быть серьезнее!» – вопит внутренний голос.

      – Зачем ты вообще трогала его тачку? – Соколов нарушает тишину. Я даже замечаю его скользнувший по моему лицу взгляд.

      – Я думала, она твоя.

      – И?

      Теперь уже непонимающе смотрит в глаза. Становится неуютно, но я тщательно это скрываю.

      – Ты сам виноват, – складываю руки на груди и закидываю ногу на ногу.

      Лучшая защита – это нападение. Поэтому я вновь стараюсь казаться воинственнее, чем есть на самом деле.

      Денис вопросительно заламывает бровь.

      – Ночная тусовка, – поясняю, цокая языком. – Я же говорила, что не могу уснуть, – закатываю глаза.

      – А я говорил выметаться из моей квартиры, сразу.

      Ну, тут, конечно, согласна. Говорил.

      Он чуть сильнее сжимает руль, и я мгновенно улавливаю этот жест. Напряжение не спадает и никуда не девается. Я словно сижу на вулкане, который в любую минуту может извергнуться.

      – Куда тебя?

      – К Щуке.

      Соколов кивает, а вскоре и правда высаживает меня рядом с училищем.

      – Спасибо, – бормочу еле связно. Ответить он не удосуживается. Посмотреть в его лицо я не решаюсь. Стекаю из машины, как какая-то жидкость, и торопливо шагаю прочь.

      Сразу звоню Юльке. Она что-то верещит в трубку и бежит мне навстречу. С чемоданом.

      – Ксю, – ощупывает меня ладошками, будто боится, что я ненастоящая, – что они с тобой сделали?

      – Ничего. Все обошлось, – закусываю мизинец, – ну почти…

      Мы все-таки заваливаемся в кафе неподалеку, как и хотели после пар.

      Пока идем туда, ни разу не оборачиваюсь. Внутри зарождается такое странное, необъяснимое чувство. Сердце отбивает абсолютно нечеткий ритм. Вот-вот вырвется из груди.

      Дышать становится невероятно трудно. Приходится делать усилие перед каждым вдохом. У меня точно шалят нервишки. Это ясно по дрожащим пальцам. Прячу их под стол и сцепляю в замок.

      Осознание произошедшего сваливается на плечи тяжелым, припечатывающим к земле грузом.

      Я быстро рассказываю о своих «приключениях» Юльке и изо всех сил стараюсь не расплакаться. Почему-то именно сейчас понимаю масштабы случившегося до конца. Страшно подумать, что эти люди могли со мной сделать, если бы Соколов не приехал!

      – Жесть. Я в шоке, – эмоционирует подруга. – Стой, значит, Соколов тебе помог?

      – Получается