Не нарушая тишины. Наталья Струтинская

дав понять, что допрос окончен.

      Ирина ждала за дверью. Ей еще предстоял разговор со следователем. Я не стала подходить к ней, а только бросила на нее беглый взгляд. Не проронив ни слова, я двинулась к выходу.

      Мне не о чем было говорить с сестрой. Номер ее телефона я узнала у соседки, с которой она когда-то общалась. При виде меня ни один мускул не дрогнул в лице Ирины. Все, чем мы одарили друг друга при встрече, – пара беглых касаний и взглядов, не адресованных друг другу. Мы были чужими. Когда-то я старалась поддерживать связь с Ириной, но однажды она попросила меня больше ей не звонить, потому как, по ее словам, у нее растут две дочери, на которых я могла в дальнейшем оказать негативное влияние.

      – Ты распутная женщина, – сказала она мне. – Честно говоря, мне противно слушать тебя. Все, что ты рассказываешь, так грязно… Пошло…

      Я была искренне поражена услышанным.

      – Что ты такое говоришь?.. – воскликнула я. – Я звоню тебе, чтобы…

      – Больше не звони, – прервала меня Ирина. – Конечно, если случится беда…

      И я больше не искала связи с Ириной до самого дня пожара. Определение, данное мне сестрой, я долгое время считала плевком в мою измученную душу. За что? Я говорила Ирине об отношениях с Климовым, о своих скитаниях, о той трагедии, которая разворачивалась в моей жизни, а Ирина, унаследовавшая от матери крупицу фанатичной набожности, оттолкнула меня, отреклась от меня тогда, когда я была совсем одна и нуждалась в поддержке.

      Поступок Ирины накрыл шторм последовавших затем событий, и во мне зародилась крепкая обида по отношению к сестре, а сказанные ею слова жгли сердце.

      Теперь я держу ответ. Я стою на границе, на самом краю пропасти, и страшусь скорой встречи с Тем, Кто ждет меня там, в самом сердце этой необъятной тьмы.

      7

      Первый год отношений с Климовым был для меня фееричен, увлекателен и мирен. Споров между нами почти не было, а были между нами мир и взаимопонимание. О том рассказывала я сестре. Ирина всегда встречала меня радушно и всегда со всем вниманием слушала мои рассказы, изредка только вставляя слово в мой монолог. Ее жизнь тоже была мирна и проникнута любовью, так что она выказывала мне понимание и участие в моем счастье.

      Затем наступили шесть долгих лет, в продолжение которых я называла себя женой, а Климова считала своим мужем. До меня Климов уже был женат, детей у него не было. Жениться во второй раз он не торопился, а я на том не настаивала.

      Я знала о неверности Климова. Впервые я ощутила эту ни с чем не сравнимую холодность его по отношению ко мне на втором году нашей совместной жизни. Холодность эта током пронзила мое тело, но я знала, что удержать его я не смогу.

      Женщину можно взять силой. Женщину можно покорить. Женщину можно заставить полюбить. Мужчину же заставить любить себя невозможно – можно только соблазнить. Ненадолго. Он либо любит, любую, либо нет. Женщина любит за отношение к себе, а мужчина просто любит, необъяснимо и ни за что.

      И я соблазнила его – Климов был со мной, был пылок ко мне, ночи наши были полны страсти и самозабвения. Он брал меня пылко, с