Ну, здравствуй, жена!. Татьяна Абалова

говорящая о благородстве и чести, Верочка Ртищева могла познать мужчину еще до встречи с ним, а потому сваливал неудачу со строном на то, что человеческие женщины, не обладающие и толикой магии, в принципе не способны вынести его мощь. Осознание сего факта напрочь перечеркивало надежду на возвращение родового амулета.

      «Мертвую строн не притащит, а живой он не под силу…»

      И вот теперь перед ним стояла девочка, которую родовой амулет принял. И своим появлением она опровергла все его прежние размышления о слабости людей.

      «Эх, Вера, Вера…»

      У него только и хватило сил, чтобы подойти ближе и, подцепив указательным пальцем цепь, потянуть амулет на себя.

      – Где взяла?

      – Я… я не хотела! – голос от страха не слушался. Незнакомка сглотнула и сделала полшага назад. Цепочка опасно натянулась.

      – Воровка, что ли?

      – Н-н-нет, я невеста. Я не хотела трогать, само как-то получилось. Вот…

      Лорд Ханнор приблизил лицо, внимательно вгляделся в глаза девчонки.

      Она от страха зажмурилась, а потом неожиданно стукнула коленом в пах. Почувствовав свободу, рванула к двери и исчезла в темноте коридора.

      В комнату, бряцая оружием, заглянул стражник и застал командира скорчившимся в три погибели.

      – Догнать? – неуверенно спросил он.

      – Нет. Пусть бежит. Далеко не уйдет, – Изегеру от ломящей боли завыть бы, но нельзя. А тут еще этот болван сочувственно смотрит. Чтоб он провалился. И через вдох сквозь зубы, стараясь удержать вопль: – А ты пошел вон.

      Дождавшись, когда стражник скроется, лорд Ханнор рухнул на колени. Враз намокшие волосы прилипли к лицу.

      – Невеста… – прошипел он и глухо рассмеялся.

      Юлька бежала по коридору словно заяц, на которого спустили свору собак. Как назло, длинный коридор был узок и не имел ответвлений ни влево, ни вправо. Петлять по нему, все равно что впечатываться плечами в каменные стены, а потому достаточно было тому лучнику, которого «невеста» сшибла с ног, натянуть тетиву, как стрела гарантированно нашла бы свою жертву.

      Если на ее пути и встречались двери, то дергать за ручки, чтобы лишний раз убедиться, что за ними тупик, беглянка опасалась. Лучше уйти от преследования как можно дальше, забиться в какой-нибудь угол, а потом трезво (ну, здесь уж как получится) поразмыслить над тем, что только что произошло.

      «Я, надевая чулки, резко наклонилась и хлопнулась в обморок? Как пить дать, еще и ударилась головой об трюмо! А может, мне делают операцию, и я под наркозом вижу всякие страсти? Точно! Со мной такое уже было. В детстве. Когда удаляли аппендицит, я тоже видела, как какой-то длинноволосый дядька тащит меня по черному тоннелю. Но если это галлюцинации, то куда я несусь?»

      Юля, прервав свой стремительный бег, резко остановилась. И вовремя, еще бы чуть-чуть и она кубарем покатилась бы вниз по длинной лестнице, скупо освещенной факелами.

      Схватившись от испуга за сердце, потому что чудом не сломала шею, задела и кулон. Он привычно обжег, но на этот раз холодом. «Черт, да что с ним такое?»

      Галлюцинации