Расплата за наивность. Галина Романова

бег мыслей был прерван пощечиной. Алка откинулась назад, больно ударившись головой о стену, и заскулила:

      – За что? Я ничего не знаю!

      – Откуда это у тебя? – тщательно выговаривая слова, Игорь придвинулся к ней почти вплотную. – Что скажешь про мой бумажник?

      Дважды ударив им Алку по лицу, он рявкнул:

      – Убью, сука! Говори, где микросхема?

      Размазывая кровь по лицу, Алка стонала:

      – Ты мне нос разбил, гад! Я ничего не знаю! Клянусь! Меня подставили!

      Она сжалась в комок на полу, ожидая новой серии ударов, но их не последовало. Алка осторожно приподняла голову. Влад что-то вполголоса втолковывал Игорю, тот озадаченно хмурился. Потом, очевидно, придя к единому мнению, они пожали друг другу руки, и Игорь сказал уже громче, кивая в сторону Алки:

      – Слышь, стерва! Мы уходим, но не все! Пусть с тобой тут твой бывший е… разберется немного, – и, присев перед ней на корточки, пояснил в самых непристойных выражениях, как с ней собираются разобраться.

      – Если он не сумеет из тебя вытянуть все как надо, то мы с Лысым к нему присоединимся, поняла? – с этими словами он задрал ей на голову свитер и больно сдавил грудь.

      Алка задохнулась от боли.

      – А ты ничего! – Игорь рванул бюстгальтер. – Ух ты! Классные сиськи!

      Он хохотнул:

      – Может, останемся, а? Что скажешь, Лысый?

      – Пошла она к… Из-за нее торчу в этой дыре вторую неделю, – он презрительно плюнул в сторону Алки.

      Оттолкнув ее от себя, Игорь приподнялся и отряхнул брюки, потом, не глядя на Влада, бросил:

      – Смотри, не рассопливься тут! Миссия на тебя возложена, сам знаешь… Мне схема нужна через два дня, край! Иначе трупами все тут усею! Твой будет первым, слышишь, сучка?!

      Алка лежала запеленутая в свитер и дрожала. Ей было больно и страшно. Шаги Влада раздавались то у самой головы, то в кухне. Сколько это продолжалось, она не знала. Внезапно шаги стихли. Алка попыталась выпутаться из свитера, это давалось ей с трудом. Тогда она с остервенением стащила его через голову и отбросила в сторону. Присела у стены и огляделась. «Да, полнейшая разруха, – с горечью думала она. – Вот так, сынок! Наше с тобой гнездышко разрушено! – Глаза опять наполнились слезами. – Сколько труда и сил понадобилось, чтобы создать здесь уют, а за какой-то час все разгромлено».

      – Не плачь, малыш! Жалеть-то тут не о чем, – Влад стоял, облокотившись о притолоку, и с ухмылкой смотрел на нее. – К тому же может случиться так, что эта квартира тебе больше не понадобится!

      В последней фразе было столько загадочности, что Алка невесело усмехнулась:

      – Понимаю, не дура. Рядом с моими родителями пропишете.

      Ничего ей не ответив, Влад сел на диван и уставился на нее в упор. Под его взглядом ей стало очень неуютно. «Господи! Я же почти голая!» – лихорадочно пытаясь натянуть на себя лоскутки, запаниковала Алка.

      – Не трудись. У меня было время рассмотреть тебя, – он лениво облокотился на подлокотник. – Надо сказать, что увиденным я доволен.

      – Мерзавец, – с презрением