Моя незнакомка. Майя Бессмертная

сводя взгляда с хозяйки.

      Стараюсь держать спину максимально ровной, опускаю глаза в пол. Взгляд Олеси Владимировны жадно прохаживается по моему лицу, вспарывая нутро. Выворачивает наизнанку.

      Громко фыркает, обращаясь к Борису Леонидовичу.

      – Я вернусь домой через час?

      – Уверен, что да.

      Седовласый врач нехотя кивнул.

      Встал с кровати, достав потрёпанный старенький телефон.

      Пока он договаривался со своим медперсоналом, я успела слегка утеплить Олесю Владимировну. Нехорошо всё-таки, если девушка предстанет перед медперсоналом практически в неглиже.

      Вскоре спальню Москвиной заполнили несколько крепко сбитых медбратьев, которые осторожно уложили её на комфортабельные носилки. Тихонько взвизгнув напоследок, как побитая собака, девушка исчезла из комнаты, оставив после себя лишь шлейф дорогих французских духов, смешанных с ядрёным ароматом майской розы.

      Что ж, придётся ждать звонка хозяйки.

      Глава 15

      Лера

      *****

      – Лерка, сюда!

      Москвина, посеревшая от напряжения, вваливается в прихожую. Я испуганной мышью спешу на её зов, затормозив в проходе. Олеся Владимировна стоит на одной ноге, полностью оперевшись на медбрата, который по-хозяйски держит её за талию своей огромной лопатообразной рукой.

      Вторая нога блондинки аккуратно забинтована эластичным бинтом и на неё она не опирается, практически повиснув в воздухе.

      – Вы уже вернулись?

      – Не ждала, что ли? Думала, убилась я насмерть?

      – Нет, что вы…

      Москвина ехидно улыбнулась.

      Прожгла меня своим сердитым взглядом насквозь, вызвав в душе невероятную болезненную напряжённость. Ох, я так и думала, что обездвижив, она начнёт всячески унижать прислугу, отыгрываясь на всех нас за свою ущербность.

      Хотя её недуг временный, а мой – уже на всю жизнь. И вот же, в чём дело – я не озлобилась, не срывалась ни на ком, не истерила.

      Да, плакала, убрала все зеркала, перестала краситься. Сменила полностью весь круг друзей и знакомых. Но осталась человеком. Ранимым, тонко чувствующим, спокойным.

      К тому же, у меня есть любимый сынок – Эрик. Мой родной, кровиночка, солнышко. Ради него я продолжила жизнь, не сломалась, не опустила руки. А Москвина затаила злобу.

      Эх. Что же теперь будет?

      – Нет у меня перелома, не бойся. Максик теперь будет помогать передвигаться по дому и лечить мою ногу.

      – Это надолго?

      – Доктор сказал, что, по меньшей мере, пару недель я буду должна беречь конечность. Но Максим постарается уложиться в меньший срок, да?

      Мужчина расплылся в какой-то самодовольной улыбке и легонько подкинул свою новую хозяйку воздух. Она истерически захихикала и вновь стала серьёзной, навесив на лицо непроницаемую маску.

      Царственно кивнула подбородком в сторону белобрысого амбала в медицинской форме, сверкая глазищами:

      – Приготовь ему комнату недалеко от моей. Он может мне понадобиться в любое время дня и ночи.

      – Слушаюсь.

      Взгляд