Моя незнакомка. Майя Бессмертная

Там написано, что нужна всего одна капля масла!

      – Ты читать, что ли, умеешь?

      Ехидство просквозило в последней фразе Олеси Владимировны, и я сухо кивнула, смотря, как масло исчезает в длинных пальчиках Москвиной.

      Она тотчас беспечно взмахнула рукой так, что едкие капли пены ворохом брызнули на мой накрахмаленный передник, покрывая его липким слоем ароматной гадости.

      – Ерунда! Я не могу полагаться всего на одну каплю!

      – Но…

      – Умная, да? Заткнись!

      Захлопываю рот, уставившись на Москвину.

      Ладно, пусть делает, что хочет.

      Шикарная блондинка, полулежа в своей огромной джакузи, быстро отвинчивает крышку новомодного масла. Её лицо полностью покрыто маской какого-то тёмно-фиолетового цвета, а вода в ванне переливается разноцветными мыльными пузырями. Похоже, в неё вбухали немало разнообразных средств.

      Буль – буль – буль…

      Полпузырька масла с ароматом майской розы молниеносно распространяется по и без того пенной ёмкости. Поднимаю брови вверх. Всё-таки, правильно говорят – на войне все средства хороши. И моя хозяйка, очевидно, тоже придерживается этого правила.

      – Что встала? Иди, давай!

      – Слушаюсь.

      Шепчу, пятясь назад.

      Мурашки по позвоночнику несутся к пояснице, и я уже мечтаю оказаться на кухне, рядом со своими кастрюлями и тряпками, только бы не видеть всех этих приготовлений хозяйки к вечернему приёму.

      Нет, это всё даётся мне слишком тяжело, выворачивая душу наизнанку.

      – Лерка?

      – Да?

      – Там платье на кровати лежит, видела?

      Сглатываю комок, стоящий в горле.

      Не совсем понимаю, куда она клонит.

      Торможу, поворачиваясь к улыбающейся девушке. Она смотрит на меня с нескрываемым презрением, сверху вниз, как на таракана, путающегося под ногами.

      – Да.

      – И как тебе? Понравилось?

      Прищуривается, окидывая меня презрительным взглядом.

      Не готовая к всплеску эмоция, я спокойно киваю, изо всех сил делая равнодушное выражение лица.

      – Очень красивое.

      – Ещё бы! За него огромные деньги уплачены! Тебе, прислуге, такие цифры даже и не снились!

      Москвина растягивает на губах победную улыбку, вытаскивая из пены указательный крючковатый палец, упирая его в меня.

      Отшатываюсь к стене, прижимая ладошки к груди. Рот исказила глупая фальшивая улыбка. Вздохнула, выпуская воздух носом.

      – Чего притихла? Иди, давай отсюда!

      – Извините.

      Быстро шмыгаю за дверь, стукнув створкой о косяк.

      Обозреваю спальню хозяйки, тяжело дыша. Прямо сейчас хочется наброситься на это великолепное дорогое платье и разорвать его в клочья. На крошечные, малюсенькие тряпочки. И пусть эта снобка идёт полностью обнажённой, в одной красной маске!

      Нельзя. Умом понимаю, что просто не расплачусь с Москвиной. Никогда.

      Сжимаю руки в кулаки, вонзая ногти в мягкие ладошки. Острая боль отрезвляет, рассеивает туман в мозгу, успокаивает.

      В