Жанна де Ламотт. Михаил Волконский

туда и завяжешь там знакомство с Беспаловым, который там почти каждый день или пьет или играет на бильярде. Затем, когда это будет сделано, получишь от меня другие, особые инструкции. Самое лучшее будет, если в «Веселый Ярослав» ты отправишься сейчас же.

      Орест Беспалов, разумеется, ничего не подозревая, катал в своем излюбленном трактире шары на бильярде, не находя себе партнера, с кем стоило бы играть, когда вдруг увидел перед собой огромного, плечистого, прилично одетого господина с бриллиантовыми кольцами на руках.

      Это был Борянский, поспешивший с точностью исполнить приказание «Белого».

      Орест нацелил на него прищуренным взглядом и решил, что это, должно быть, приезжий из провинции богатый помещик. Он чмокнул губами и явно для того, чтобы произвести эффект на «помещика», раскатисто крикнул:

      – Половой!.. Рюмку хлебного вина Оресту Беспалову!

      Провозгласив это, он ударил кием по шару и так всадил его в лузу, что тот щелкнул наподобие пистолетного выстрела.

      – Не угодно ли сыграть? – дрыгнув ножкой, предложил Беспалов.

      Тот, зная уже, что имеет дело с Орестом Беспаловым, то есть именно с тем, с которым он должен был свести знакомство по приказанию «Белого», ответил: «С удовольствием!» – взял кий, и игра у них началась…

      Борянский несмотря на то, что бильярд был совершенно незнаком ему, стал показывать такие чудеса игры, что Орест в первую минуту даже вытаращил на него глаза, но потом вдруг положил кий по борту и протяжно свистнул:

      – Нет-с, маэстро! Со мной это не пройдет… Вижу, что вы обладаете самыми сокровенными познаниями бильярдной игры, и до некоторой степени, маэстро, в ней, но только мы тоже кое-что понимаем!

      – То есть, позвольте, что именно? – с достоинством спросил Борянский.

      – А вот что! – сказал Орест. – вот этот маневр «подпихом» называется, а этот делается при помощи рукава… – И он на бильярде продемонстрировал несколько весьма ловких приемов, с помощью которых можно было играть наверняка.

      Борянский пустил с Орестом те приемы просто из любви к искусству, как виртуоз, великолепно изучивший свое дело.

      Собственно, по профессии он, главным образом, орудовал картами, но не чужд был и бильярду и, давно уже не играв на нем, попробовал что называется руку. Но опытный глаз Ореста сейчас же различил в чем тут дело, и Борянский должен был убедиться, что наскочил на такого же доку, каким был сам.

      – А вот этот прием вы изволите знать? – увлекаясь своим искусством, спросил его Орест. – Вот если желтый стоит тут… – и он показал такой фортель, что Борянский не мог не ахнуть от удовольствия.

      – Нет, это для меня ново, – невольно вырвалось у него. Он уже не отрицал своего «искусства.»

      – Знаете, что, – предложил он Оресту, – не хотите ли выпить вместе?

      – Что за вопрос! – застенчиво ответил Орест и как будто еще застенчивее добавил: – В особенности, ежели за ваш счет.

      Борянский велел подать водки, и они поместились за отдельным столиком.

      – Что мне нравится в вас, – продолжал разглагольствовать Орест, разглядывая Борянского, –