Дорога оружия. Виктор Ночкин

дай. А то из «шершня» много не настреляешь с такого расстояния.

      – Из какого «шершня»? – Мысли Мажуги были сейчас заняты непрошеными гостями, соображал он не быстро.

      – Во. У Макара прихватила. Ему вроде как без надобности, он с самострелом.

      Мажуга стянул кепку и почесал рыжую башку.

      – Вот ты заноза… И знал же, что харьковскую воровку в дом привел, но такого все ж не ждал… Заноза ты, Йоля.

      – Ну хоть не кочерга.

      – Как Ористида тебя отмыла, так боле не кочерга, – буркнул Мажуга, – заноза теперь. Эй, Макар! Поди-ка сюда!

      – Чего, хозяин?

      – Ремень с кобурой Йоле вот этой отдай, раз пистоль прошляпил. И патроны гони.

      Макар, конечно, разозлился, но приказ выполнил. Игнаш громко, чтобы и работник слышал, бросил Йоле:

      – После я тебе наказание назначу, за то что правило нарушила. Говорил же: в моем дому чужого не брать. А сейчас не до тебя. Пригнись и не высовывайся.

      Грохоча башмаками по настилу, притопала Ористида. В руке у нее было здоровенное ружье, крупной тетке как раз под стать. Бросила сердитый взгляд на Йолю, говорить ничего не стала, и так понятно.

      – Лушу в подвале укрыла, – доложила Мажуге. – Ну, что эти? Будут нападать, или как?

      – Пока что пугают. А вот что после… поглядим. Ты пройдись по ограде, глянь, что там, на задах. Как бы не полезли в обход, пока мы на этих пялимся.

      Йоля встала рядом с Мажугой и осмотрела линию синих. Те оставались на месте, ничего не делали. Потянулось ожидание, никто ничего не предпринимал, обе стороны разглядывали друг друга. Солнце медленно ползло вверх, стало понемногу припекать. Йоле надоело, она зевнула и присела у бруствера, подставив лицо солнышку. В небо глядеть ей по-прежнему было невмоготу, но сидеть так, зажмурившись, оказалось очень даже приятно. Она решила, что Астах со своими не будет нападать. Если бы хотели, то ударили бы сразу, пока защитники не изготовились, а теперь – чего ж? Теперь смысла нету.

      Вооруженные работники, выстроившиеся за бруствером, зашевелились, обмениваясь короткими возгласами. Йоля привстала поглядеть, что там. Из синих сендеров вылезли несколько человек. Один, долговязый, в плаще и широкополой шляпе, размахивал руками и командовал. Слов отсюда было не разобрать. Подручный долговязого кивнул и побрел вверх по склону к воротам. Защитники следили за его приближением, все притихли – наконец-то хотя бы что-то случится.

      Посланником оказался вчерашний крепыш, перетянутый ремнями. Подошел к воротам и уставился вверх.

      – Ну, здорово, что ли, Мажуга! – громко сказал он. Старался мужик держаться невозмутимо, говорил нарочито спокойно, однако напряжение в голосе чувствовалось. Сейчас на переговорщика было направлено с десяток стволов, и он это видел.

      – И тебе здоровия, – отозвался Ржавый. – Я гляжу, Астах меня послушался, самолично пожаловал.

      – Ага, это он тебе уважение свое показывает. И с ним еще три десятка бойцов. Все тебя