Почем фунт лиха. Людмила Милевская

нет еще и воды, что особенно неприятно.

      Удрученная, я двинулась в сад посмотреть, далека ли от гибели моя роза, кое-как политая презренным Артуром.

      Я долго сидела в саду и смотрела на повисшее над горизонтом солнце, точно зная, что, когда оно совсем покинет небосклон, сумерки лягут на город до самого утра, так и не дождавшегося ночи.

      Уже не радуясь северным белым ночам – без любви они раздражительны и бесполезны, – я затосковала и отправилась в зеркальную столовую. Там я сразу вспомнила Артура, мою первую встречу с ним (она тоже была случайна), его взгляд, прожегший меня насквозь, его ласковый шепот во время танца (мы познакомились на вечеринке), потом его любовные записочки, его страстные признания и требования, чтобы я ушла от Павла, его предшественника, прекрасного, умного, тонкого и интеллигентного Павла, с которым я и приехала в Петербург.

      Все это заставило меня расчувствоваться. Как счастлива, оказывается, я была когда-то, совсем недавно. Ах, Артур… О, как все прекрасно начиналось…

      К сожалению, конец не заставил себя ждать. Любовь налетела вихрем, сокрушительным ураганом прошлась по моей душе… И все. И ничего. И пустота. Я, выжатая, как лимон, почти сорокалетняя женщина. Правда, Артур, бедняга, до сих пор думает, что мне двадцать пять. Надо посмотреть на себя в зеркало.

      Я глянула и… «Ох!»

      Консультация с зеркалом не устроила меня и даже разочаровала.

      «Господи, с такой физиономией – и одна!»

      Желанная свобода сразу же показалась чрезмерной. Я уронила голову на колени и разрыдалась.

      Я плакала над несовершенством мира и человеческим несовершенством. Почему, ну почему нельзя любить одного и того же человека вечно? Почему он сам не дает любить себя? Почему мы все клятвопреступники? Чего нам, глупым, надо? Каких таких новых ощущений? Какая сила гонит нас от постоянства?

      Вволю наплакавшись и не найдя ответа на все свои «почему», я крепко задумалась. Так ли уж счастлива я была с Артуром? В конце концов я пришла к заключению, что Артур не что иное, как плод моего воображения.

      «Жалко, конечно, что все прошло, – не без горечи подытожила я, – но любовь эта была обречена на скорую погибель. Слишком бурно, слишком ярко и необузданно».

      Звонок Нелли застал меня за этими неутешительными размышлениями.

      – Дорогая, как вовремя, – обрадовалась я, услышав нежное воркование любимой подруги.

      – Как ты там? Скоро ли вернешься? Какая у вас погода? – сыпала вопросами Нелли, не оставляя места для ответов.

      – Меня хотели похитить, – с трудом дождавшись паузы, сообщила я.

      Нелли на том конце провода задохнулась, а я, воспользовавшись мертвым молчанием, на одном дыхании выпалила:

      – Какая-то подозрительная машина подъехала к моему дому среди бела дня с целью похищения. Лишь случайность уберегла меня от неминуемой гибели.

      – А как же Артур? – перебила меня Нелли.

      – С ним все кончено. Выгнала навсегда. На это сообщение Нелли отреагировала гораздо живее, чем на предыдущее.

      – Как? –