Второй шанс для героя. Часть 2. Юлия Каштанова

не бросит его даже умирающим

      и скорее погибнет сама, поэтому не позволял противникам вывести

      себя из строя. Он не понимал, почему медлит подмога и где их отряд

      охраны, потому что не знал, что гвардейцы из присланного им отряда их предали, некоторые солдаты перешли на сторону Армады, а остальные погибли. Он не знал, что друзья, посланные с подачи

      Мигеля и его покровителя, перехвативших церковного курьера, по

      ложному следу, ищут их совсем в другом месте и недоумевают, куда

      они пропали… Он ничего этого не знал, и, наверное, к лучшему.

      Он не ведал, сколько прошло времени, сам был уже несколько раз

      ранен – по счастью, легко – но он не обращал внимания ни на боль, ни на кровь и подступающую слабость. Он трижды пытался пере-кричать гвалт драки и велеть Элеоноре бежать, но не мог: голос его

      тонул в лязге металла и грохоте пистолетных выстрелов. Он просто

      сражался – яростно, отчаянно, как будто это был последний в его

      жизни бой, и он собирался продать свою жизнь как можно дороже.

      Все закончилось внезапно и трагично, как бывает только в

      романах, потому что в кино герой всегда побеждает противника, каким бы сильным и страшным тот не был. Но… это был даже не

      совсем роман и, к сожалению, не игра. В какой-то момент громыхнул выстрел. И прозвучал он не в шуме, а в неожиданно нависшей

      18

      Второй шанс для героя

      тишине, после чего Генри вдруг понял, что остался один и находится внутри кольца из шестерых человек, чьи клинки нацелены в

      него. А потом ледяной голос произнес среди безмолвия:

      – Опустите оружие, дон. Или ваша королева умрет.

      Генри позволил себе оглядеться, пользуясь моментом, что его

      никто не атакует. Полдюжины бойцов окружала его, еще четверо

      с заряженными мушкетами держали под прицелом поляну. Чуть в

      стороне он заметил командира отряда, с которым схлестнулась Элеонора, он стоял, сжимая левой рукой распоротое плечо. Поодаль

      двое держали его спутницу, а третий с нахальной улыбочкой прижал нож к ее шее.

      – Ну, поживее, граф! – с вызовом бросил командир, и его голос показался Генри знакомым, но он отчего-то не мог припомнить, кому именно этот голос принадлежал. – Не валяйте дурака. Или последнее, что вы увидите, будет ее кровь, которой вы умоетесь. Мне, честно говоря, плевать: я свои деньги уже получил. Но, поверьте, будет лучше для нас всех, если вы сдадитесь.

      Повисла пауза. Генри и командир наемников сверлили друг

      друга презрительными взглядами, потом молодой человек взглянул в глаза своей попутчице, и их выражение ему не понравилось.

      В темных зрачках молодой женщины плескались отчаянная решимость и вызов, и, неровен час, она могла выкинуть что-нибудь такое, о чём потом пожалеет. Генри молчал и не двигался.

      – Считаю до двух, – в тоне командира появились нотки раздражения. – Раз уже было…

      – Хорошо, – с ненавистью выдавил Генри, медленно опуская

      клинок. Еще неизвестно, на что был способен этот подонок без намека