Черный цвет солнца. Рацлава Зарецкая

и тихо. Дул легкий ветерок, от которого листья деревьев успокаивающе шелестели. Маша ступала босиком по мягкому мху, гладила шероховатые белые стволы деревьев, вдыхала полной грудью свежий лесной воздух. Яркое оранжевое солнце пробивалось сквозь густые березовые кроны.

      – Наверно, я умерла, – печально произнесла девушка, остановившись у раздвоившейся березы.

      – Ты просто спишь, – послышался сзади приятный мужской голос.

      Маша обернулась и увидела улыбающегося юношу с темно-ореховыми глазами, который недавно являлся ей во сне.

      – Кто ты? – спросила она.

      На несколько секунд юноша задумался, будто вспоминал свое имя.

      – Я ‒ душа того хранителя, который отказался от меня ради колдовских сил, – печально ответил он.

      – Получается, ты мне снишься?

      – И да, и нет, – ответил юноша. – Я сейчас нахожусь в заточении. Все, что я могу – это связываться с тобой, новым хранителем, через сон. Этот разговор реален, как и то, что тебя сейчас ранили.

      – Откуда ты знаешь о моем ранении? – удивилась Маша.

      Юноша молча указал на ее правое плечо. Девушка коснулась его и почувствовала на руке что-то густое и липкое. Вся ладонь была в крови. Плечо вдруг пронзила резкая боль. Маша вскрикнула и упала на колени. Юноша сорвался с места и в два прыжка оказался рядом. Осторожно дотронулся до окровавленной раны, и боль тут же отступила. Маша потрогала плечо – ни раны, ни крови больше не было. Она удивленно уставилась на юношу.

      – Иногда, то, что происходит с нами на самом деле, отражается и во сне, – сказал он.

      – Как ты это сделал? – поинтересовалась Маша, тыкая пальцем в место, где всего мгновение назад была рана.

      Юноша пожал плечами.

      – Это же сон. Мы можем менять его так, как нам вздумается.

      Он помог Маше подняться и даже отряхнул подол ее платья от земли.

      – Спасибо, – поблагодарила она его. Юноша скромно пожал плечами и улыбнулся.

      Маше хотелось о многом у него спросить, но она не знала, с чего начать. Она еще до конца не понимала, что с ней происходило. Действительно ли это сон? Или она все же умерла? И если последние странные события все же были сном, то можно ли умереть во сне своего сна?

      – У меня сейчас мозг вскипит от всего этого, – простонала она, присаживаясь на поваленный березовый ствол.

      Неуверенно потоптавшись на месте, юноша бросил взгляд на свободное место рядом с Машей и тоже сел на ствол. Некоторое время они молчали, слушая размеренное стрекотание кузнечиков.

      – Как тебя зовут? – первой нарушила молчание Маша.

      – Иван, – ответил юноша. – А тебя?

      – Маша.

      Снова молчание. Иван наклонился и сорвал тоненькую былинку. Он старательно делал вид, что увлечен травинкой, но Маша заметила, как он то и дело косился на нее.

      – Зачем ты приходишь в мои сны? – вопрос уже давно вертелся у Маши на языке. И не один. Но начать она все же решила именно с этого.

      Иван отвел взгляд в сторону. Сильно сжал и тут же разжал пальцы. Смятая былинка упала на землю.

      – Знаешь,