Восход черного солнца. Михаил Серегин

баночка с йогуртом. Вере Сергеевне хотелось побаловать дочь чем-то вкусным. Мать, конечно, спала чутко, но сейчас ей хотелось, чтобы дочь постепенно научилась свободно ориентироваться и самостоятельно брала то, что ей нужно.

      Открыв холодильник, Катя приготовилась на ощупь найти баночку. Но тут ей в глаза ударил свет. Девушка вздрогнула от неожиданности и зажмурилась. Она резко захлопнула дверцу холодильника и отступила на шаг. Потом, волнуясь, нашарила на стене выключатель и включила свет.

      В надежде она поглядела на лампочку. Катя знала, что лампочка должна быть довольно яркой, но ей удалось разглядеть только нечеткий контур дешевого светильника, висевшего под потолком. Но и это была уже победа! И это уже здорово!

      Как выяснилось, частично зрение вернулось к правому глазу.

      – Значит, я уже не совсем слепая!

      Не выключив свет в кухне, Катерина добралась до комнаты матери.

      – Мама, мама!

      – Ты что ходишь? – проснувшись, недовольно проворчала Вера Сергеевна. – Ложись.

      – Мама, я вижу.

      – Да ты что?!

      Вера Сергеевна поспешно вскочила с кровати, и они обе направились на кухню.

      – Я вижу. Немного. Правым глазом.

      – Неужели все образуется? – Мать не верила в свое счастье. – Неужели все образуется! Ты ложись, дочка, ложись, не стой. Доктор сказал лежать две недели.

* * *

      – Проходите, Иван Павлович.

      Председатель колхоза был поражен.

      – Ты видишь?

      – Я не могу пока разглядеть вашего лица, а только контуры. В общем, примерно таким я вас себе и представляла. Невысокий, плотный, широкое доброе лицо. Я с каждым днем вижу все лучше. Правда, пока только одним глазом, – добавила Катя.

      – Ну вот и отлично. Поехали, доложим о наших успехах доктору.

      – Со вчерашнего дня мама вышла на работу. Я теперь в доме одна. Напишите ей записку, чтобы она не волновалась.

      – Похоже, ты больше не будешь гулять по ночам.

      – Да, – согласилась Катя, – жизнь многому учит.

      Они приехали к Лебедеву, который действительно оказался здоровенным дядькой. Доктор был искренне рад, что у Катерины с глазами наступило улучшение.

      – Ну что же, в вашем случае это очень даже ничего. Я бы сказал больше, это хорошо. Есть все основания полагать, что зрение полностью вернется к правому глазу.

      – А что с левым? – заволновалась Катя.

      – Ну, с левым придется еще ждать.

      – А если ничего не произойдет, вы сможете вернуть мне зрение?

      – Давайте ждать, – уклончиво проговорил врач. – Будем ждать еще две недели.

      Когда Иван Павлович привез Катю домой, она не скрывала своего разочарования.

      – Значит, все-таки один глаз у меня видеть не будет. Профессор не сказал этого прямо, но я чувствую, что шансов нет. Один глаз восстановится. И то, может быть. А второй, наверное, останется мертвым, ничего не видящим.

      – Ты должна лежать. Помнишь, что говорил тебе врач? И все образуется. Кстати, к тебе заходили