Восход черного солнца. Михаил Серегин

кресле. Потом распрощался и поспешил уйти.

      Вера Сергеевна пришла через час и увидела, что дочь спит на диване. Нервы у нее сдали, и, подбежав к Кате, женщина стала трясти девочку за плечо.

      – Просыпайся, просыпайся, – бормотала она. – Ты что делаешь? Хочешь, чтобы у меня был разрыв сердца?

      Катерина проснулась и, не поворачиваясь к матери, заплакала.

      – Мама, уйди.

      Вера Сергеевна сразу почувствовала неладное.

      – Что случилось с дверью? Ты что, ее сама выбила?

      – Да какая разница?..

      – Ну-ка, посмотри на меня! – приказала мать.

      Катя повернула к ней лицо с незрячими глазами.

      – Господи! – Вера Сергеевна побледнела. – Ну-ка, сядь.

      Посадив девочку, она заглянула ей в глаза.

      – Ты что? Что с тобой? – Она начала трясти Катю за плечи.

      – Мама, я ничего не вижу.

      – Да как же это? Господи, как же так? Ты, может, дуришь меня? А?

      Вера Сергеевна с надеждой посмотрела на дочь – у той по щекам текли слезы.

      – Как же?..

      – Мама, ты до туалета меня не проводишь? Я ведь теперь совсем ничего... совсем ничего не вижу.

      Вера Сергеевна была ошеломлена. Но это же... Нет, она не могла поверить.

      – Хватит, Катя. Хватит. Я и так устала. Я всю ночь не спала. Я же вижу, что у тебя с глазами все в порядке. Прекрати смотреть сквозь меня.

      – Да ты что, дура старая! Не поймешь до сих пор, что я не вижу ничего! Меня изнасиловали в лесу и по голове трахнули.

      Мать села рядом с дочерью, обняла ее и в голос заревела.

      – Надо сообщить в милицию. Ты ведь знаешь, кто это сделал.

      – Найдет кого твоя милиция? Вот по врачам помотаться – другое дело. Авось что и получится. Дай я пойду приму душ. Смою грязь. Черт, я до сих пор не могу привыкнуть к этой темноте.

      – Как же ты выбралась из леса?

      – Мама, я тебе все расскажу. Дай только искупаться – я вся грязная.

      Мать помогла дочери забраться в ванну, открыла ей воду и вышла.

      Вера Сергеевна боялась выпускать свое дитя надолго из поля зрения. Ей казалось, что девочка может наложить на себя руки. Хотя все может не так и безнадежно. Ее ударили, и она ослепла. Серьезная, конечно, травма, но ведь это же что-то связанное с нервами, значит, зрение может и вернуться. Мать утешала себя. Не выдержав, она заглянула в ванную.

      – Ты чего? – спросила Катя, не поворачивая головы.

      Ей теперь незачем поворачиваться. Ей достаточно просто слышать.

      – Ничего, – пробурчала мать и пошла на кухню.

      Когда Катерина вымылась, мать помогла ей сесть на стул.

      – А почему ты не на работе? Где ты была?

      – Где я была? – вяло проговорила Вера Сергеевна. – Ходила в милицию, заявляла, чтобы тебя нашли. Ты думаешь, это так просто – ждать тебя, пока ты там веселишься?

      – И что сказали тебе в милиции?

      – Сказали, что ты погуляешь денек-другой и придешь. И оказались правы. Только вот здоровье свое ты, девочка моя, оставила в каком-то лесу.

      В тоне матери уже не было жалости. Она скорее отчитывала дочь, а не успокаивала ее.

      – Вот-вот, видишь,