Попаданка для дракона. Полина Верховцева

тут же подобрались, выставив перед собой оружие.

      – Злится, тварина, нападать готовится.

      Я готовилась или обделаться от страха, или впасть в глубокий дамский обморок, и по-прежнему не могла выдавить из себя ни слова.

      – Так, все. Давайте, по-быстрому ее разделаем и дальше поедем, – деловым тоном предложил тощий как жердь мерзавец, – Мы еще слишком близко к Вроину, и у меня нет ни малейшего желания попасться в лапы к стражникам из-за какой-то выжлы!

      – Ты прав, – сказал тот, у которого была повязка на глазу, и хладнокровно занес меч для удара.

      От ужаса меня разбил паралич, и вместо того, чтобы заорать, сопротивляться или хотя бы просто спасаться бегством от этих ненормальных, я просто стояла на месте, не в силах пошевелиться, и переводила испуганный взгляд с одного разбойника на другого.

      – Мужики, у нее глаза голубые! – вдруг выдал один из них.

      – Ты совсем мозги растерял?

      – Я тебе точно говорю! Голубые!

      Не успела я опомниться, как одноглазый подскочил ко мне. Острием меча уперся в живот, свободной рукой обхватил шею и приложил меня спиной о ствол дерева так, что в голове зашумело, и перед глазами заплясали разноцветные звездочки.

      – Брок, если поцарапает или укусит, – предостерег его ближайший подельник, – мы с тобой возиться и выхаживать не будем. Бросим прямо тут…

      – Заткнись, – рявкнул громила и сильнее сжал мою шею.

      Я захрипела, вцепилась руками в его запястье, пытаясь оттолкнуть от себя, а он, будто не замечая сопротивления, продолжал всматриваться в мое лицо.

      – Парни, а девка-то здоровая! – изумленно присвистнул он.

      Конечно здоровая, только никак не пойму, какое им всем дело до моего здоровья.

      Секундное затишье, а потом они хором загалдели:

      – Не может быть!

      – Я же говорил!

      – Дай посмотрю!

      – Посветите кто-нибудь!

      Зажегся крохотный огонек. Главарь продолжал держать меня за шею, вжимая спиной в узловатый ствол, а остальные склонились ко мне. Я переводила взгляд с одного жуткого лица на другое и видела на каждом из них немое изумление.

      – От… отпустите меня, – давясь отчаянием, прошептала я, – пожалуйста.

      Руку он разжал и даже отступил на шаг, по-прежнему не сводя с меня удивленного взгляда. Остальные тоже притихли, а я стояла под их взглядами, словно голая, растирала измученную шею и чувствовала, как изнутри поднимается мутная волна.

      – Ну и чья теперь баба? – внезапно спросил длинный. – Нашли мы ее вместе. Как делить будем?

      Муть усиливалась, в висках стучало.

      – Баба общая, – наконец, ответил одноглазый, который, по-видимому, был у них за главного, – делить будем поровну.

      На этом мое сознание отключилось.

      ***

      Пришла я в себя ночью. Просто вынырнула на поверхность из той спасительной мглы, которая приютила меня на время, прислушалась, лелея надежду, что все произошедшее окажется просто сном, и я сейчас услышу привычный шум дороги под окном. Но, увы, рядом раздавались тихие мужские голоса, мерно потрескивало