Большое голодное путешествие. Михаил Николаевич Васильев

банками, бутылями, и просто без ничего. Пришли гасить свой ежедневный пожар. Посмотрев на пивную будку, отец решил ехать в город своим ходом. Я тогда не знал, каково пиво на вкус. Какое, вообще, бывает пиво, и чем хорошее отличается от плохого. Мы встали в очередь. Посуда заполнялась одна за другой, отходили довольные мужики, предвкушая блаженство. Я постоянно смотрел на струю. Она была какая-то особенная. Никогда больше не видел подобного. Пиво вытекало медленно, как масло. И по струе, спиралью, сбегала белая пена. Подошла наша очередь. Отец попробовал и… подтвердил мои предположения. Пиво было великолепным. Вернулись в квартиру и переоделись. Предстоял первый выход в город.

      Подошли к стоянке такси. Это светящийся столбик с надписью TAKSO. Такие стоянки были буквально в каждом дворе. Подходишь, ждешь несколько минут. Подъезжает машина. Садишься, и тихим голосом называешь адрес. Таксист включает счетчик и везет. Куда угодно, хоть – за угол. Удобно. Мы сказали «Виру» (то есть, центр). Таксист молча кивнул, включил счетчик, и мы поехали. Я глазел по сторонам. Мне было интересно – все: вывески, указатели, витрины, перекрестки. И конечно, люди – эстонцы и эстонки. Непонятные. В общем, другие. Доехали до центра, расплатились. Было недорого. Так сказала мама. Пошли гулять. Надо было снова показать мне Старый город. С последнего раза ничего не помнил, совсем маленьким был. Вошли в ворота. Все – необычное. Со стороны, мы были похожи, наверное, на героев фильма «Печки-лавочки». Командир – отец, позади – упитанная мама, я кручусь поблизости. Я старался немного удаляться от родителей, чтобы казаться взрослым и самостоятельным. Маму это раздражало. То есть, «убегай, но постоянно будь в поле зрения». Я читал названия улиц. Помню, что особый восторг вызывали вывески, стилизованные под средневековье. Над входом в парикмахерскую висели большие ножницы, над булочной – крендель. И так далее. Дошли до Ратушной площади. К колоннам прикованы большие железные крюки. Отец сказал, что к ним, за ребра подвешивали преступников. Я представил, стало жутковато. Заходили в магазины. Что-то покупали, заполняли большую хозяйственную сумку. Что покупали – не помню. Что-то по хозяйству. Пригодится! Папа зачем-то настоял на покупке спичек. Огромный коробок. Внутри, примерно, тысяча штук обыкновенных спичек, терка с каждой стороны, и огромная надпись наискосок «ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ». Зачем? У нас в квартире была электроплита. И прикуривать от них неудобно. «Пригодится! В Туле оставлю. Там же – газ…»

      Мне все казалось необычным, почти диковинным. Очень впечатлил музыкальный магазин. Сейчас это кажется вполне обычным. А тогда… Я мог взять пластинку, подойти к одному вмонтированных проигрывателей, задвинуть ее в специальную щель, и… самостоятельно послушать в наушниках. Только я. Понравилось – бери, не понравилось – положи не место.

      Долго бродили по улочкам. Я постоянно вертел головой. Удивлялся и восторгался. Родители были более сдержаны. Я начал задумываться о том, что хочу такой жизни. Не хочу жить так, как я живу, как живут