Алмазы Якутии. Михаил Серегин

ложной скромности на лоснящемся от съеденного и выпитого лице сказал Шепелев. – Друзья, – обратился он к присутствующим, – давайте еще раз выпьем и – в пляс!

      Вскоре легкая музыка, лениво льющаяся из динамиков, сменилась дурашливо-радостной попсой. Никто из пьяных гостей не вслушивался в однообразный повтор нескольких слов, составляющих так называемое содержание песни. Заскрипели, загремели стулья, и люди направились к просторной танцплощадке.

      – Не пригласил музыкантов, – разочарованно посмотрел на толпу Кюкюр, – я бы попросил их исполнить дэгэрэн ырыа, ты ведь этого хотела, – с рассеянной улыбкой взглянул он на дочь.

      Ирина звала Егора танцевать. Он отрицательно качал головой.

      – Нет, я так не могу.

      Наконец Егор встал и отправился вслед за Ириной в гущу танцующих. Кюкюр отрешенно смотрел на бутылку водки, поблескивающую в полумраке.

      – Ну как с тобой прикажешь быть? – принялась увещевать его жена. – Что на тебя нашло?

      – Ты же сама говорила, что Никанорыч на вас наживается...

      – Говорила, – раздраженно выдохнула Надежда Петровна, – но это не значит, что за праздничным столом надо высказывать это ему в лицо.

      – Алмазы в кастрюлях носила, ни одного камушка себе не взяла, – ритмично, словно исполнял «Олонхо«, качал головой Кюкюр, – а он...

      – Ну ладно, – встрепенулась Надежда Петровна, – нам домой пора!

      Таныгин медленно поднялся со стула и пошел на танцплощадку.

      – Ты куда? – вскочила вслед за ним жена.

      Она попыталась удержать его, но он решительным движением высвободил руку. Найдя Егора, Кюкюр пристроился танцевать рядом с ним и дочерью.

      – Папа? – удивилась Ирина.

      – Пойдем, – махнул рукой Егору Таныгин, – выпьем.

      Егор кивнул и, протиснувшись сквозь толпу дергающихся в танце людей, они вышли к столу. Егор уже хотел занять свое место, но Таныгин, заговорщически подмигнув, взял початую бутылку, рассовал рюмки по карманам своего мешковатого пиджака и направился к гардеробной. Егор молча следовал за ним. Надежда Петровна, искавшая мужа на танцплощадке, решила подождать его за столом. Кюкюр с Егором опередили ее, выйдя в коридор незамеченными.

      Ресторан занимал половину помещения дворца культуры. Места было хоть отбавляй. Не доходя до гардероба, Кюкюр и Егор расположились на обитой искусственной кожей кушетке возле высокой бархатной занавеси, за которой простирался еще один зал, тот, который нынче использовался как вместилище игровых автоматов, торговых палаток и букмекерской конторы.

      – Здесь нам никто не помешает, – удовлетворенно констатировал Таныгин.

      – Мы могли бы поговорить дома, – резонно заметил Егор, усаживаясь на кушетку.

      – Слишком много ушей, – глаза Кюкюра превратились в две хитрые щелочки.

      Он деловито достал из карманов рюмки, наполнил их водкой и протянул одну Егору.

      – За что пьем? – весело спросил тот.

      – Сначала выпьем, потом узнаешь, – загадочно усмехнулся Кюкюр.

      Егор удивленно