Неслучайное зачатие. Амелия Борн

что со Снежковым на всеобщее обозрение!

      Определенно, эта девка оборзела вконец. И терпеть это я больше не собирался.

      – А я смотрю, Екатерина, память-то у вас короткая, – слова цедились сквозь сжатые зубы, несмотря на попытку говорить спокойно, не роняя своего боссового достоинства, хотя от зрелища того, как Снежков лапал Самойлову, оно и так способно было упасть во всех смыслах.

      – Память у меня прекрасная, – возразила Самойлова. – Рассказать вам снова должностную инструкцию?

      – Только не это! – вырвалось помимо воли. Хватит с меня и одних пострадавших штанов! Сделав глубокий вдох, я пояснил, не скрывая сарказма:

      – Ну хорошо, Екатерина, раз тебе вздумалось строить из себя святую наивность, я, так и быть, сделаю для тебя, как ценного сотрудника, исключение, и повторю: разве я не говорил тебе совсем недавно о том, что на работе не должно быть никаких брачных игрищ?! – на последних словах я все же не удержался и голос прогремел, наверно, так, что этот разговор уже стал достоянием всего офиса. А если учесть эффект глухого телефона, я мог весьма ясно себе представить, какой вид приобретут эти сплетни, пройдя через десяток ртов.

      Похоже, пора начинать пить для успокоения нервов. Причем вовсе даже не валерьянку.

      – Я не понимаю, о чем вы, – пробормотала Самойлова, все также пялясь в пол с видом невинной овечки, и тут мое терпение лопнуло окончательно.

      – Все, хватит, – отрезал я. – Ты уволена, Самойлова. За нарушение корпоративной этики.

      Ее потрясенный вид доставил мне мстительное удовольствие. Подумать только, передо мной строила девицу «в рот ам, а меж ног не дам», а сама терлась о Снежкова прямо на рабочем месте!

      – Вы не можете меня уволить, – наконец возразила мне Самойлова и я поймал себя на мысли, что ее наглость уже даже не удивляет.

      – Это почему же? – поинтересовался насмешливо, но после ответа мне стало вдруг совсем не до смеха:

      – Потому что я беременна.

      – Чего, б*ядь?!

      Иных слов, кроме исконно русских, у меня попросту не нашлось. Вот тебе и невинная овечка! Может, она со Снежковым и зачала этого ребенка прямо тут, на работе, пока я, как порядочный идиот, портил себе брюки?!

      Которые, кстати, снова грозили остаться пострадавшей стороной, только уже в ином месте. Том самом, что сейчас конкретно пригорало от мысли, что мне предпочли прыщавого четырехглазого программистишку!

      Я ощущал себя в этот момент обманутым Самойловой не меньше, чем Пушкин – Гончаровой, и плевать, что между нами было только полотенце и мои тридцатикилометровые фантазии, выход из данного положения был всего один, ровно тот же самый, что и у Александра Сергеевича.

      Пизд*ц Снежкову во все четыре глаза.

      – Снежков, ко мне! – гаркнул я, приоткрыв дверь, и этот герой-осеменитель влетел в кабинет с такой рекордной скоростью, будто только того и ждал. Правильно, раньше сядешь, раньше выйдешь. А вот целым или по частям – за это я уже не ручался.

      Прибив программиста взглядом к полу, я мысленно прикидывал во всех красках, что лучше сделать первым – душу из него вытрясти или