Похмельный синдром. Михаил Серегин

Китаец насмешливо взглянул на Лизу. – Поступлений ниоткуда не предвидится?

      – Хм, – усмехнулась она, – если только продать твою квартиру или джип.

      – А что? – Танин наморщил лоб. – Это идея. Сколько, ты думаешь, я могу за него выручить? – Он посмотрел на Бухмана, который задремал, облокотившись на стол. – Игорь Юрьевич! – Китаец повысил голос.

      – Что? Что? – Бухман заморгал глазами.

      – Сколько мне дадут за мой «Массо»?

      – Ты что, мамуся, хочешь продать свою тачку? – недоверчиво посмотрел на него Бухман.

      – Угу, – кивнул Китаец, – все равно я им почти не пользуюсь.

      – Не вздумай, – решительно сказала Лиза, не ожидавшая такого поворота разговора, – как-нибудь прорвемся.

      – Так сколько? – не обращая внимания на ее возгласы, Китаец уставился на Игоря.

      – Игорь Юрьевич, не слушайте его, – торопливо проговорила Лиза и повернулась к шефу: – Если ты продашь машину, считай, что я у тебя не работаю.

      Она выбежала из кухни, с силой захлопнув за собой дверь.

      – Тебе че, деньги, что ли, нужны? – понизил голос Бухман. – Сколько?

      – Налоги, коммунальные платежи, зарплата Бедной Лизе... – начал перечислять Китаец, но Бухман, сделав недовольное лицо, прервал его:

      – И из-за такой ерунды, мамуся, ты собрался продавать «Массо»? Да такая тачка одна во всем Тарасове.

      Китаец пожал плечами.

      – Погоди-ка, – сказал Бухман и вышел на минуту в гостиную, откуда вернулся со своим кейсом, – со мной вчера вечером один клиент рассчитался на дому. Держи.

      Он достал из «дипломата» две банковские упаковки пятисотрублевок и бросил их на стол.

      – Если будет мало, – добавил он, – звякни мне в контору, что-нибудь придумаем.

      – Но...

      – Отдашь, когда разбогатеешь, – перебил его Бухман.

      – Ну, я пошел, мамуся, уже полдевятого – меня клиенты ждут.

      – Спасибо, Игорь, – Китаец взял деньги и сунул в боковой карман пиджака.

      – Чао, Ли Зи, – Бухман заглянул в гостиную, где сидела Лиза, и, надев свой шикарный, привезенный из Италии пуховик, вышел из квартиры.

      Китаец прошел в ванную, разделся и встал под душ. Тугие струи, врезаясь в его тренированное тело, смывали напряжение и усталость. После душа он почистил зубы, побрился, протер лицо лосьоном и, накинув халат, прошел в спальню. Там надел свежее белье и закурил, раскинувшись на неразобранной кровати.

      «Светлана сказала, – вспомнил он, – что ее муж завтра прилетает из Москвы. Надо бы встретиться с ним».

      Он бросил окурок в пепельницу, стоящую на полу рядом с кроватью, полежал еще несколько минут, расслабляя каждую мышцу, и, пружинисто поднявшись, направился в гостиную.

      Лиза сидела на кресле перед телевизором и щелкала пультом, переключаясь с канала на канал.

      – Поехали, – сказал он ей, – на работу пора.

      – Вспомнил наконец-то о работе, – ехидно заметила Лиза, но послушно поднялась и, выключив телевизор, направилась к двери.

      Они молча оделись и вышли во