Поздняя любовь. Вета Маркова

об этом потом, без посторонних, – тихо говорит Сашка.

      Я только сейчас замечаю, что за нами с интересом наблюдает Тимофеевич. Выходя из квартиры, передаю один экземпляр Акта мужчине и закрываю дверь теперь уже своей квартиры, меняю кодовый замок и убираю ключи в сумочку.

      Саша обращается к загрустившему Тимофеевичу и протягивает визитку:

      – Будут проблемы, звони, хотя с моими строителями проблем не бывает.

      До машины мы идем молча. Я не знаю, как я должна отблагодарить Сашку, и как я буду расплачиваться с Михайловичем, поэтому и молчу, ища выход.

      Пока идем от дома до стоянки, я успеваю немного замерзнуть. Сегодня на улице холодный ветер, да и мороз не слабый. Саша заботливо распахивает дверцу нового мерседеса, помогая мне нырнуть в еще не остывший салон. Саша садится за руль, включает печку и обогрев сидений.

      – Отогревайся, Снегурочка. Вижу, что хочешь что-то сказать, подожди до ресторана, обдумай, может не стоит все кардинально менять и от всего отказываться.

      Я внимательно смотрю на этого мужчину. С ним всегда сложно общаться, как с мужчиной. Он видит больше, чем ты хочешь ему показать или рассказать. Но очень легко, как с начальником, многое говорить не обязательно, он читает между строк и по жестам. Как с ним жена уживается? Может поэтому он живет в Москве один, а она с детьми – в Тюмени?

      До ресторана едем почти молча. На подземной парковке, помогая вылезти из машины, Сашка аккуратно прижимает меня к себе.

      – Веточка, ты задолжала поцелуй.

      И, не дав мне возразить, целует. Поцелуй нежный, но вместе с тем требовательный. Саша не терпит возражений, и это меня пугает. Он хочет углубить поцелуй, но я все же отворачиваю лицо и слегка отталкиваю мужчину.

      – Веточка, мы же не дети, – обижается он, но не отпускает меня из своих объятий.

      – Саша, у нас семьи. Я не намерена изменять мужу и не хочу, чтобы ты изменял жене, во всяком случае со мной.

      Он немного отстраняется и заглядывает внимательно в мои глаза, пытаясь там прочитать мои чувства.

      – Ты действительно считаешь, что так будет правильно? – спрашивает он.

      – Да, – отвечаю я, не отводя взгляда.

      Я действительно так считаю, мне скрывать нечего.

      Какие темные у него глаза, почти черные, и эта улыбка, такая обворожительная, легкая, почти невесомая. Чертовски обаятельный мужчина. Именно эта обаятельность меня пугает больше всего. Я перед ней почему-то всегда робею, несмотря на то, что старше его на шесть лет и не из робкого десятка.

      – Пошли. Кушать очень хочется, – Саша целует меня на этот раз в щечку и выпускает из объятий, подхватив меня под руку.

      Сев за столик и сделав заказ, я нахожу в себе силы нарушить молчание.

      – Саша, может все-таки поговорим. Услышь меня, пожалуйста. Мне нечем платить Михайловичу. Я хорошо знаю его расценки, его мужики за копейки не работают. Это лучшие бригады и стоят они дорого. А благотворительно он не работает, даже для своих. Чтобы расплатиться с ним, я вынуждена буду взять кредит. Я и так на двух работах впахиваю плюс мелкая подработка, никакое сердце не выдержит, Саша.

      – Веточка,