История Хоперского полка Кубанского казачьего войска 1696–1896 гг.. Василий Толстов

и приняв в командование Кубанский корпус, Суворов. произвел перепись всем ногайцам, а в июне следующего года он привел к присяге на верность России едишкульских, едисанских, буджацких и дажамбулакских ногаев вместе с султаном Адиль-Гиреем.

      В том же 1788 году Суворов приступил к переселению названных орд на уральскую степь, но ногаи, возбужденные ханом Шагин-Гиреем, начали волноваться и бунтовать. Во время этих волнений значительная часть их устремилась за Кубань, с целью переселиться к черкесам, но настигнутые Суворовым на Лабе, в 12-ти верстах от Кубани, ногайцы понесли жестокое поражение при урочище Керменчик и принуждены были покориться. Часть их успела однако уйти к устьям Урупа и Лабы, а остальные переселены большею частью за Урал и в степи между Ставрополем и Астраханью. Так, по р. Калаусу и его притокам, Б. и М. Янкулям, заняли кочевьями кипчаковцы, казбулатовцы и наурусовцы; по Кумским Барсукам – мангитовцы; по Тахтамышу и Тамлыку расположились селения абазинов Дударуковых, Клычевых и Шахина Лоова; по Куме, выше нынешней ст. Бекешевской – абазины Бибердова и Лоова, а ниже станицы Суворовсвкой – ногайцы джембулатовцы, казбулатовцы и едисанцы ¹¹¹⁾. Спустя несколько лет, эти ногайцы были обезоружены, подчинены русскому управлению и постепенно потеряли воинственность, хотя не переставали заниматься разбоями и воровством вплоть до окончательного заселения русским элементом Ставропольской губернии в половине текущего столетия.

      Ногайцы занимались скотоводством, овцеводством и имели большие табуны лошадей. По характеру своему народ этот скрытен, корыстолюбив, завистлив и склонен к воровству. Гостеприимство у ногайцев, хотя составляло видную черту их характера, но вследствие привычки к обману и полного отсутствия понятий о нравственности, они только с рассче-том принимали гостя и при удобном случае бессовестно обкрадывали его, также как и гость не стеснялся обокрасть хозяина. Считаясь мирными и русскими подданными и живя вблизи русских поселений, народ этот был самым величайшим злом в жизни наших пограничных казачьих станиц. С первых же годов поселения на Азовско-Моздокской линии, казаки на себе испытали степень преданности и миролюбия этих двуличных друзей, мнимых кунаков своих. Они вместе с кабардинцами и черкесами постоянно участвовали во всех набегах на нашу линию, шпионили за нами, служили горцам проводниками в хищнических партиях и укрывателями в своих аулах. Впрочем, нужно отдать им справедливость: они ради золота и подарков одинаково продавали и своих единоверцев и русских. В этом отношении особенную известность приобрел в те времена ногайский мурза Ислам-Мусин ¹¹²⁾.

      Но за Кубанью и Кумою обитали более воинственные народы нежели ногайцы; это были закубанские черкесы и кабардинцы, самые опасные враги и соседи казаков. Черкесы называли себя адыге и абадзе; к первым принадлежали бесленеевцы, обитавшие на Б. Лабе и Тегенях; из владельцев их известны князья Кануковы и Шалоховы. Темиргоевцы и егерукаевцы жили на нижней Лабе; у темиргоевцев замечателен