Сволочь ненаглядная. Дарья Донцова

Настю-то забрали, а ее случай похуже нашего будет.

      – Звягинцеву перевели в ЦИТО, – пояснил Коза

      – Зачем бы это, если у вас такой отличный уход, – поддела я его.

      – Ей требуется поставить искусственный сустав, – спокойно пояснил Станислав Федорович, – он стоит тысяча четыреста долларов, очень дорого, не каждому по карману, а в ЦИТО у них родственник работает, вроде обещали сделать бесплатно.

      – Странно, что сначала ее в Склиф привезли, – протянула я.

      – Так ее на улице подобрали, – пояснил Коза и велел: – Пишите расписку.

      К обеду 717-я палата опустела полностью. Сначала отец забрал Олю, потом за Анной Ивановной примчался внук, а около двух прилетел Сережка, и мы отвезли Юлечку домой.

      Оказавшись в родной спальне, Юлька блаженно откинулась на подушки и вздохнула.

      – Хорошо дома! В палате ужасно воняло.

      – Да уж, – согласилась я, – пахло не розами.

      – Какой все-таки ужас, – пробормотала Юлечка, – молодая, здоровая, только-только девятнадцать исполнилось, и, пожалуйста, умерла.

      – Блинчики с мясом будешь, – я попробовала переменить тему разговора, – или лучше оладушки с вареньем?

      Юлечка облизнулась.

      – Если честно сказать, Лампушечка, больше всего хочется жареной картошечки на сале с зеленым луком.

      – Не вопрос, – пообещала я, – как раз в морозильнике лежит отличный кусок сальца с прожилочками. Давай, погляди пока телик, картошка враз изжарится.

      – Да, – завопил из коридора Кирюшка, – Юльке картошечки, а мне?

      – Ты уже вернулся, – удивилась я, – на тренировку не пошел?

      Кирюшка мрачно протянул записку:

      – Вот.

      Мои руки быстро развернули бумажку: «Кирилл Романов лишен права занятий на десять дней».

      – За что? – возмутилась я. – А ну, колись, чего натворил.

      – Ага, – заныл Кирка, – он первый начал, пришлось ответить, кто же знал, что у него нос такой нежный, сразу кровь потекла. А уж вопил! Будто я убил его!

      – Кого?

      – Никиту Фомина.

      – За что? – продолжала интересоваться я.

      – Ну, – вновь завел Кирка, – говорю же, Кит первый полез, он меня, а я его, а нас тренер…

      Поняв, что никогда не узнаю правды, я со вздохом спросила:

      – В школе как?

      Кирюшка совсем поскучнел и вытащил дневник. Я быстренько его пролистала и обомлела. В графе «математика» стояло восемь двоек.

      – Ничего себе, как ты ухитрился в один день столько «неудов» нахватать?

      Мальчишка начал загибать пальцы:

      – Одна за домашнее задание, другая по контрольной, третья за самостоятельную, потом у доски отвечал, работа в классе, решение задачи, выученное правило…

      – Только семь получается…

      Кирка забормотал:

      – Домашнее задание, контрольная, самостоятельная, ответ, работа, решение, правило… Что-то еще было…

      – Конечно, – вздохнула я, – раз восемь «лебедей», а не семь.

      – Вспомнил! –