Некробудни. Смерть – не оправдание. Купава Огинская

сердцем под нестройные, изломанные звуки из преисподней.

      На первом этаже начался урок игры на пианино, но узнала я об этом, только когда скатилась по лестнице вниз и замерла посреди гостиной.

      За пианино, спиной ко мне, сидела какая-то девушка, сливаясь синевой платья с обоями. А над ней гордо возвышалась госпожа Бехар. Заметив меня, она поджала губы:

      – Милочка, спускаться в таком виде неприлично.

      – Ага, – сказала я, пытаясь натянуть сорочку на коленки, – простите.

      Девушка за пианино хихикнула, рассматривая меня через плечо, и тут же потупилась под суровым взглядом госпожи Бехар.

      – Оденьтесь, – велела она мне.

      И я сбежала. Вернулась в свою комнату с быстро бьющимся сердцем и заперлась, чувствуя, как горят щеки. Если бы домовладелица узнала, что спросонья я решила, будто на нас напали, и чуть было не атаковала пианино – выгнала бы меня прямо так, с голыми коленками, позабыв про всякие приличия.

      Уснуть больше не получалось. Звуки, доносившиеся с первого этажа, вытягивали из меня душу. Промучившись с полчаса, я собралась и выскользнула из дома.

      Помедлила на крыльце, раздумывая, куда идти. Монетки, чтобы выбрать направление, у меня не было, а возвращаться в дом… вновь погружаться в этот музыкальный хаос я бы не рискнула.

      Из-за двери раздалась приглушенная серия смертоубийственных звуков, и я сбежала по ступеням на тротуар.

      – Если не знаешь, куда идти, – пробормотала я, припоминая любимый совет одного сокурсника, – иди налево.

      Он часто ему следовал. Наверное, потому и не смог доучиться…

      Зевнув в поднятый ворот пальто, я решительно повернула направо и пошла по улице, щурясь от ветра.

      Мне нужно было в библиотеку и в прикладбищенский склад. Но где находится последний, я хотя бы догадывалась…

      ***

      Найти низкое серое здание удалось быстро. Оно притаилось с западной стороны кладбища, прижимаясь монолитным боком к кованой ограде. Остановившись перед двустворчатыми тяжелыми дверями склада, я несколько мгновений собиралась с духом.

      Я должна была произвести на работников хорошее впечатление, нам предстояло работать вместе пять лет, и было бы лучше, чтобы мы поладили. Профессор велел мне быть милой.

      Но как это сделать, он не объяснил…

      Внутри, в гулком и просторном холле, меня перехватила скупая на эмоции, законсервированная в бесконечном недовольстве женщина с поджатыми красными губами. Она походила на какую-то хищную рыбу со своими круглыми водянистыми глазами и блекло-русыми волосами, собранными на затылке в тугой пучок.

      – Могу вам чем-то помочь? – спросила она, сложив худые руки с узловатыми длинными пальцами на животе. Бледная кожа почти не выделялась на белизне ее блузки.

      – Я ваш новый некромант, – произнесла я, не до конца уверенная, нужно ли мне и с этой дамой быть милой, или можно оставаться собой.

      – В управление? – сухо уточнила она, разглядывая меня с неудовольствием. Неприязнь