Героиня второго плана. Анна Берсенева

на ладони, на второй обломок, торчащий из замочной скважины, притом торчащий заподлицо, так, что невозможно было даже ухватиться за него, чтобы попытаться вытащить, и понимала, что половину ночи, а то и больше, ей придется провести в коридоре. Сестры Цезаревны, конечно, милые и расторопные дамы, но сколько времени потребуется, чтобы найти среди ночи слесаря, и сколько времени он потратит на то, чтобы извлечь из замка обломок, который застрял таким неудачным образом? Что ключ сломался именно неудачно, даже Майе с ее бытовой бестолковостью было понятно.

      Но что оставалось делать? Она пошла по коридору обратно, надеясь, что Нина Цезаревна еще не легла и по крайней мере не придется ее будить.

      Майе казалось, что идет она тихо, да и пол был застлан ковровой дорожкой. Но когда она проходила мимо комнаты Арсения, дверь открылась, он вышел в коридор и спросил:

      – Что-то случилось?

      – Да, – кивнула Майя. – Очередная несуразица.

      – Почему очередная?

      – Со мной они случаются довольно часто.

      Он, кажется, совсем не удивился этому сообщению. Видимо, общение с ней наводило именно на такую мысль.

      Мама говорила: «Когда я смотрю, как ты режешь хлеб, мне хочется плакать». И была права, как Майя за свою самостоятельную жизнь убедилась.

      – И что на этот раз? – бесстрастно поинтересовался Арсений.

      – Сломала ключ в замке.

      – Давайте посмотрим? – предложил он.

      – Давайте, – согласилась Майя.

      А вдруг это только ей показалось, что обломок невозможно вытащить? Кстати, она ведь даже не попыталась это сделать. А может, он вытаскивается легко, может, достаточно пилочкой для ногтей его поддеть. Правда, пилочка для ногтей осталась у Майи в комнате, не в театр же ее было брать.

      Но нет, бестолковая-то она бестолковая, однако все же не настолько, чтобы не сообразить, что замок испорчен безнадежно, по крайней мере, ничего с ним не сделать без слесарных инструментов.

      Именно это сказал Арсений после того как безуспешно попытался пальцами вытащить обломок ключа.

      От того, что ему это не удалось, Майя почувствовала что-то вроде разочарования. Красиво было бы, если бы он взял и сразу все исправил. Но тут же она посмеялась над собой, мысленно, конечно. Что вдруг за потребность в дешевых эффектах? И что за доблесть в том, чтобы уметь чинить замки? Для этого всего-навего надо быть слесарем, а он не слесарь.

      – Не беспокойтесь, Арсений, – сказала Майя. – Я разбужу Нину Цезаревну. Жаль, но придется.

      – Если она уже вернулась. Она же на вокзал ушла, – напомнил он.

      Ах ты!.. В самом деле.

      – Ну, подожду ее, – сказала Майя.

      Все это были пустяковые мелочи, конечно. Но они ее расстроили. Неприятно, когда вся твоя жизнь состоит из какой-то мелкой ерунды.

      Майя пошла по коридору к столовой. Она слышала, что Арсений идет следом. У своей двери он остановился.

      – Спокойной ночи, – обернувшись, еще раз простилась Майя. – Извините, что пришлось вас побеспокоить.

      – Вы меня