Оцепеневшие. Александр Варго

я была дома. Так велела мама, – пояснила Ирма и протянула Ковалеву наполовину опустошенный пакет. – Хочешь покормить уточек?

      Конечно же, Саша хотел. Если бы этот босоногий ангел в красном платье попросил его голышом переплыть этот пруд или громко прокукарекать, стоя на мосту, он сделал бы это, даже не задумываясь.

      – Мама не пускает тебя гулять? – спросил он, швыряя в воду горсть овсянки. Две крупные утки, возбужденно крякая, заспешили к угощению.

      Ирма неопределенно повела плечом.

      – У нас сложные отношения с мамой. В общем-то, и с папой тоже, – добавила она.

      «Не хочет говорить, – понял Саша. – Интересно, почему она не ладит с родителями?!»

      Он смотрел на крохотные ступни девочки, утопающие в густой траве.

      «Как у куколки», – подумал подросток, смутившись от собственных мыслей.

      Повисла долгая пауза, но, как ни странно, Саша не испытывал дискомфорта от молчания. Они просто сидели и смотрели на уток, торопливо хватающих овсяные хлопья, которые время от времени кидал им Саша.

      – Я думал, они больше хлеб любят, – наконец сказал он.

      – Любят, – кивнула Ирма. – Только я где-то читала, что уткам вредно много хлеба есть. От этого они толстеют. А овсянку можно. И вообще, в пруду есть все, что можно есть уткам. Когда человек их кормит, они становятся ленивыми и перестают сами искать себе пищу.

      – А я Масю вчера видел, – сообщил Саша. – На том же месте. Думал, вдруг тебя там встречу…

      Он искоса посмотрел на девочку, и от его внимания не ускользнуло, как переменилось выражение ее лица. Словно солнце неожиданно затмила серая туча, набухшая влагой.

      – Может, пойдем? – предложила она, глядя куда-то в сторону. – Все равно овсянка уже закончилась…

      – Что-то случилось, Ирма? – прямо спросил Саша. Теперь он в упор смотрел в ее бутылочно-зеленые глаза и видел в них неподдельную тоску и печаль.

      – Почему ты так решил?

      – Потому что по тебе все видно. Ты сильно переживаешь, я сразу заметил.

      Ирма надела туфельки и поднялась. Краешек взметнувшегося платья коснулся щеки Саши, и он подавил глубокий вздох. Еще никогда в жизни он не хотел так сильно, чтобы эта маленькая девочка с зелеными глазами обняла его и прижала к себе.

      – И позавчера тоже, – сбивчиво продолжал он, словно боясь, что она ему не поверит. – Ты сказала «Мне пора» и ушла… Это из-за кошки?

      Грустная улыбка тронула губы Ирмы.

      – Да, из-за кошки, – промолвила она. – Только ты мне все равно не поверишь.

      Саша тоже встал на ноги, отряхивая джинсы от налипших травинок.

      – Почему? – искренне изумился он, ему даже стало обидно. Почему она считает, что он не поверит ей?

      – Потому что мои знания приносят горе, – очень тихо проговорила Ирма и зашагала прочь. Саша, сбитый с толку, догнал ее.

      – Прости, Ирма, но я ничего не понял, – признался он. – Какое горе? О чем ты? Я хочу, чтобы ты знала – я верю тебе! И ты всегда можешь на меня положиться!

      Девочка бросила на него задумчивый взгляд.

      – Ты подумаешь,