Дивлюсь я на небо… Роман. Галина Альбертовна Долгая

свое делала: помогла Анне освободиться от последа, обработала родовые пути.

      Клава, хмыкая носом, пряча слезы, прибирала постель, заботливо укрывая мать и дитя чистой простынею, одеялом.

      Аня же ничего не замечала вокруг. Она прижала к себе спеленанную девочку и любовалась на маленькое сморщенное личико, которое розовело на глазах, отчего сердце переполнялось радостью. Девочка потянулась приоткрытым ротиком к груди. Аня подвела сосок к ее губкам. Сладкая боль пронзила нежную плоть: дочка втянула в себя сосок, из которого потекло живительное молоко.

      – Ожила! – Клава любовалась и Анной, и ребенком. – Вот и хорошо, вот и ладно, – она всплеснула руками, спохватившись, пошарила взглядом по горнице. – Саша…

      Мальчик сидел на табуретке в углу у самой двери.

      – Сашенька, иди к мамке, иди, не бойся! – и словно про себя: – Напугали совсем мальца… иди, Сашенька, смотри, кто у тебя теперь есть, смотри – сестренка.

      Девочка уже насытилась и посапывала у открытой груди. Анна потянулась рукой к сыну, приподняв голову.

      – Иди ко мне, золотой мой, иди, Сашенька…

      Он, потупив глаза и поджав губки, подошел. Аня усадила его на край кровати, и гладила по спинке, по головке.

      – Смотри, это твоя сестренка. Она еще маленькая, но скоро вырастет, и вы будете играть вместе. Да? – Аня старалась заглянуть в глаза сына.

      Саша с облегчением вздохнул, почувствовав любовь матери. Испуг от необычной суеты в доме прошел. Он наклонился над спящей девочкой, стал рассматривать ее личико.

      – Некасивая, – проглатывая букву «р», заключил Саша.

      Аня улыбнулась. Клава, суетясь по дому, возмутилась:

      – Ишь ты, «некрасивая»! Подожди, подрастет, будешь еще ее кавалеров отваживать!

      – Будешь защищать сестренку? – Аня обняла сына за плечи.

      Он выпрямился, серьезно посмотрел на мать.

      – Как папа?

      Аня кивнула.

      – Буду.

      Девочка заворочалась, сморщилась еще больше. Саша тоже скривился. Клава, наблюдая за ними, не удержалась, захихикала.

      – А как ее зовут? – спросил мальчик.

      Аня озадачилась. Надо же имя дать ребенку, да покрестить… все по-людски.

      – Подождите вы с именем, – Фаина Ефимовна, собираясь, молчала до сих пор. – Слаб ребенок, кто знает, что еще будет…

      – Опять ты за свое, Фимовна, – Клава хлопнула себя по крутым бокам, – да что ж ты…

      – Ладно, только помяните мое слово…

      – Да иди ж ты уже, – Клава укоризненно покачала головой.

      Ефимовна оделась, приоткрыла дверь.

      – Фаина Ефимовна, – окликнула Анна, – спасибо.

      Докторша исподлобья глянула на нее. Счастливая женщина, обнимающая своих детей, вызывала в ней зависть, но все же в ее сердце что-то защемило, что-то сладкое окутало его, приглушая горечь.

      – Не за что, – буркнула Фаина Ефимовна и ушла.

      Глава 6

      Новые тревоги

      Скажи,