Гарики из Атлантиды (сборник). Игорь Губерман

завершается прилив,

      похмельями венчаются угары,

      эпоха, через кровь перевалив,

      кончается, кропая мемуары.

      190

      Я не гожусь в друзья аскетам,

      их взгляд недвижен и мертвящ,

      когда под водку с винегретом

      я тереблю бараний хрящ.

      191

      Он обречен, мой бедный стих,

      лишь в устном чтении звучать,

      свинья способностей моих

      рожает только непечать.

      192

      Не хлопочи из кожи вон,

      ища разгадки мироздания,

      а пей с подругой самогон

      на пне от дерева познания.

      193

      Пускай отправлюсь я в расход,

      когда придет лихое время,

      ростками смеха прорастет

      мое извергнутое семя.

      194

      Стихи мои под влагу белую

      читаться будут повсеместно,

      пока детей не в колбе делают,

      а древним способом прелестным.

      195

      Тверды слова, бестрепетна рука,

      но страшно то во сне, то наяву:

      без отдыха и без черновика

      единственную жизнь свою живу.

      196

      Для одной на свете цели

      все бы средства хороши:

      пепел дней, что зря сгорели,

      подмести с лица души.

      197

      Плыву сквозь годы сладкой лени,

      спокойной радостью несомый,

      что в тьму грядущих поколений

      уже отправил хромосомы.

      198

      В России даже ветреные ветры,

      дышавшие озоном обновления,

      надули на века и километры

      палачества, крушений и растления.

      199

      Жизнь полна шипами и укусами,

      болями и минусами грустными,

      но, когда у жизни только плюсы,

      вид ее становится приплюснутым.

      200

      Лишенный корысти на зависть врагам,

      я просто корыстно уверен:

      отсутствие денег – примета к деньгам,

      а лишние деньги – к потерям.

      201

      Душа засыпает послушно,

      вкушая лишь то, что дают;

      в России всегда было душно,

      а затхлость рождает уют.

      202

      Сплетни, дрязги, пересуды,

      слухов мутная волна;

      чем изысканней сосуды,

      тем гавней струя гавна.

      203

      Проживая легко и приятно,

      не терзаюсь я совестью в полночах,

      на душе моей темные пятна

      по размеру не более солнечных.

      204

      Сейчас в любом из нас так много

      смешалось разных лиц и наций,

      что голова, как синагога,

      полна святынь и спекуляций.

      205

      Бог сутулится в облачной темени,

      матерится простуженным шепотом

      и стирает дыханием времени

      наши дерганья опыт за опытом.

      206

      Поскольку мир – сплошной бардак,

      в нем бабы ценятся везде,

      искусство бабы – это как,

      а ум – кому, когда и где.

      207

      Нас не мучает бессонница,

      мы