Магистр! Вы, кажется, влюбились. Купава Огинская

бракованной, но я была этери, и я умела… угождать, подстраиваться. Не без ошибок, конечно. За мой длинный язык меня часто пороли, но я старалась изо всех сил.

      Принимала чужие интересы и делала их своими, жила чужими желаниями и по чужим правилам.

      Но чью жизнь я должна была жить в маленькой квартире под самой крышей?

      Обеспокоенный взгляд сержанта прогнал дурные мысли.

      – Слишком много свободного времени и никаких планов. – Я улыбнулась уже увереннее. – Думала, свихнусь.

      Даян усмехнулся в ответ, но беспокойство из глаз так полностью и не ушло.

      – Командор приказал сообщить, что ждет вас в конце недели. Поверьте, после того, что вас ждет в управлении, несколько часов покоя покажутся благом.

      – Если выживу сегодня, обязательно приду, – пообещала я серьезно.

      Взращенный и окрепший за время выходных пессимизм заверял, что не доживу. И даже из кабинета ректора не выйду.

      В такое замечательное утро преступлением было думать о чем-то плохом, но я думала.

      Щурилась на солнце, не смотрела по сторонам, вцепилась в руку сержанта и беспомощно отсчитывала минуты оставшейся жизни.

      Я была уверена, что это плохая идея, хотела сообщить об этом Даяну, отказаться от своего решения, сжечь поддельные бумаги и рассказать ректору правду.

      Но молчала и шла вперед. Мимо домов и магазинчиков, мимо фонтана в распахнутые ворота академии, потом еще немного по широкой дороге, вдоль деревьев, неспешно примерявших на себя все оттенки осени…

      Приемная ректора была пуста, что казалось мне совершенно несправедливым.

      Пусть бы тут снова была толпа дев, жаждущих выйти замуж. И загнанный ректор, запершийся в своем кабинете.

      – У себя, – ответила дама Тоерти на вопрос, который я не успела задать. Бросая на Даяна подозрительные взгляды, она легко поднялась, чтобы сообщить о нашем явлении своему начальству.

      Нас приняли сразу же.

      И вот леди в приемной не было, а Гэдехар все равно почему-то был крайне недоволен.

      С мрачным видом он принял из рук Даяна документы, жестом велел нам садиться и принялся за изучение нашей подделки.

      Вдумчиво ознакомился с содержимым, поскреб ногтем печать…

      – Она настоящая, – спокойно заверил Гэдехара сержант.

      Теребя рукав платья, я нервно думала о том, что только печать во всех этих бумажках настоящей и была.

      Магистр кивнул, подтверждая правоту слов Даяна, и собрал все листы вместе. Я тио выдохнула, решив, что ректор изучил нашу подделку и принял ее. Я ошибалась.

      С совершенно непроницаемым лицом магистр вытащил из нижнего ящика стола небольшую коробочку из темного дерева. В ней хранилось то, что должно было раскрыть нашу ложь, – стеклянная полусфера размером с ладонь.

      Я никогда раньше не видела ничего подобного, но по тому, как напрягся сержант, сразу догадалась, что вот эта вот хрупкая на вид штуковина сейчас нас сдаст.

      Ректор собирался проверить подлинность магических оттисков. Артефактом, которого у него, в общем-то, и быть не должно…