Пасынки чудес. Александр «Котобус» Горбов

перекрёстке, мешая движению, стояла нищенка. Грязная косматая старуха с кривой палкой в руке.

      – Демоны вырвут кишки вашим детям и сожрут их головы!

      Человеческий поток огибал надрывающуюся сумасшедшую. Люди делали знаки от сглаза и отводили взгляды.

      – Ты! – палка указала на шуофкана, – Ты будешь проклят! Душежор и людоед! Не видать тебе Лестницы! Выкуси!

      Хан-го досадливо поморщился и щёлкнул костяшками. Нищенка замолчала и рухнула в мягкую дорожную пыль. Булькая, прижала к лицу ладони. Между грязными пальцами выступила кровь. А шуофкан уходил прочь, уже забыв про сумасшедшую.

      Учитель Балх так давно был волшебником, что и сам не помнил, когда было по-другому. Даже свой дом он выстроил наподобие башни: круглый, высотой в три этажа, с узкими окнами-бойницами. Входная дверь никогда не запиралась, всегда открытая для многочисленных учеников и друзей. Хан-го не был здесь много лет, но стоило переступить порог и он внезапно ощутил себя тем юным волшебником, что боготворил наставника.

      Хан-го разулся у входа и шлёпая пятками по каменным плиткам, вошёл в большую комнату, где обычно собирались гости.

      – Я ждал тебя раньше.

      Балх сидел на ковре у дальней стены, скрестив ноги. Рядом, на маленьком столике с резными ножками, стоял чайник и две пиалы.

      – Наставник, – Хан-го приложил правую ладонь к сердцу и поклонился.

      – Брось, ты уже давно не мой ученик. Садись, поговорим как два старых мудрых волшебника.

      Гость устроился напротив, почтительно сложа руки на коленях. Балх налил чай в пиалы и подал одну Хан-го. Особый отвар из листьев айвы, лепестков миндаля и сушёных корок граната, полезный для творящих волшебство.

      – Ты всегда был самым лучшим, – Балх улыбнулся, – И первым.

      Хан-го наигранно пожал плечами и отхлебнул чай. Похвала сделала горький отвар сладким.

      – Что происходит, Балх? Мы дожили до конца света? Или дэвы покинули преисподнюю?

      – Хуже, мой друг, гораздо хуже.

      Балх вытащил из-за пазухи свиток и отдал гостю. Хан-го развернул тонкий пергамент: Имена, Знаки, переплетение разноцветных линий Силы….

      – Я не понимаю, – шуофкан раздражённо дёрнул головой, – всю ночь пытаюсь разобраться и всё впустую.

      – Не смотри на тварный план, возьми глубже.

      Насупившись, Хан-го снова развернул свиток. Несколько минут щурился, вглядываясь в жёлтый лист, и морщил нос.

      – Что-то не так с богами?

      – Не так? Не так?!

      Балх расхохотался. Громогласно, расплескав чай из пиалы и утирая набежавшие слёзы рукавом халата.

      – Ой насмешил, мальчик. С Семнадцатью всё не так. Они устроили свару и принялись с упоением резать друг друга, вспоминая обиды тысячелетней давности.

      – Боги? Резать?!

      – А чем они хуже нас с тобой? Гонору и сил до небес, а ума верблюд наплакал. Это людям кажется, что Семнадцать столпы мироздания, а на деле такие же прыщи на пятке вселенной.

      – И