Terra Mirus. Тебе не кажется. Наталья Борисовна Русинова

Кузьминичне. Три пары. И попутно слушала разговоры о карме, которую мои ребята должны отработать тем, что они – дебилы, – послушно объяснила Илона.

      – Таааааак, – процедило начальство, и, кряхтя, начало выбираться из кресла. – За мной.

      Они прошли до конца коридора и свернули в курилку, где нестерпимо несло табачищем. Вот странно, вроде натурпродукт, самокрутки без смол и канцерогенов, а провоняли комнату, хоть не заходи.

      Но другого выхода не было. Здесь, как и в учебном кабинете Илоны, не стояли камеры и прослушки, исправно записывающие все происходящее, до каждого слова и жеста. А из-за запаха девочки из канцелярии трудоустройства и денег обходили курилку десятой дорогой. И это хорошо, потому что подслушивать и докладывать они были мастерицы.

      – Рассказывай, – бросил шеф, прикрывая дверь и похлопывая себя по груди в поисках пачки самокруток по карманам. – Опять чудит? И медитации не помогают?

      – Жень, ну какие медитации? – Илона бухнулась в продавленное кресло в углу и наконец-то перевела дух. – По ней психушка плачет! С транквилизаторами и нейролептиками! Чем квартальная комиссия целителей проверяет состояние проживающих? Своей пятой точкой?

      – Тише ты! – зашипел шеф, поджигая вонючую самокрутку. – Тут ушей нет, конечно, но мало ли. Хочешь проверку очередную нам на головы назвать? За потенциальное использование запрещенных веществ?

      – А чем они прикажут ее лечить, скажи на милость? Траву она никакую не пьет, боится, что ее дурманом напоят и пенсию отнимут. На память жалуется всем подряд, и жалобы строчит, что ее не лечат. Зато девчонкам моим лить в уши бред о том, что они карму родителей отрабатывают своим диагнозом, у нее и памяти, и фантазии хватает. Ты спрашиваешь, чем я занималась у Мастериц порядка? Не поверишь, читала мини-лекцию про то, что слова «дебил» давно уже нет, и так обзываются только гадкие люди. Я ее ребятам читаю стабильно и регулярно, иногда по два-три раза в день, наизусть уже выучила. Вот скажи, нормально это?

      – А у нас разве хоть что-нибудь нормально может быть? В нашем славном и благословенном учреждении помощи хворым, немощным, больным и одиноким? Какая жизнь, такие песни, знаешь же, – пожал плечами начальник. – На гадости чаще всего хватает и сил, и ума, и здоровья. Но не все же такие.

      – Да хвала новому порядку, что не все, – машинально сказала Илона и тут же скривилась. Как надоело постоянно прославлять нынешнюю власть и все, что она с собой принесла! Можно подумать, если постоянно говорить «сахар», во рту станет сладко.

      Шеф полез в ящик, стоявший в углу, и достал оттуда термос с электроподогревом. Воровато выглянув в окно и убедившись, что на улице никого, он запустил внутрь руку еще раз, отодвинул в сторону гору самокруток и выудил весьма пожеванную временем пачку молотого кофе. Молчаливо взглянул на Илону, сам же кивнул, соглашаясь, и достал два таких же потертых годами, хоть и чистых стаканчика.

      – Молока, сама понимаешь, взять неоткуда, – сказал он, наливая в термос воду из крана. – Блин, тут и