Terra Mirus. Тебе не кажется. Наталья Борисовна Русинова

обгадить человека за его спиной могли большинство здешних жильцов. Дурная привычка еще в прошлой жизни въелась в кровь, и ее невозможно было вытравить никакими медитациями на умягчение злых сердец. Отчего же тогда расстроились девчонки?

      – Она сказала нам, шо мы это… – Лиля тут же попыталась ответить на невысказанный вопрос и задумалась, вспоминая бабкины слова. – А, вот! Мы дебилы, потому что нас Вселенная наказала за то, что у нас родители пьяницы и на помойке валялись, пока не померли! И нам надо ихнюю эту, как ее, карму отрабатывать и свою тоже, тогда можно будет родиться нормальными, а не дураками. А Женька ее послала в ответ пчелок на хутор пасти и сказала, что сама она дура.

      – Обидно же, – шмыгнула носом Женя. – А она разозлилась и сказала, что мы еще себе эту самую карму испортили, и зря господа Великие с нами нянькаются, все равно мы эти, которых бросают, и лучше бы на нас на удобрения для картошки пустили.

      В следующую секунду Илону накрыло драконовым дыханием. В переносном смысле, конечно. В желудке будто взорвался вулкан. От злости она не могла даже ничего сказать в ответ, только дышала ртом, и казалось, что раскаленный воздух опаляет горло.

      Сколько она так сидела, минуту, две? Непонятно. Но когда кровавая пелена перед глазами опала, она увидела собственные руки на коленях, сжатые в кулаки, да так, что в ладонях остались следы от ногтей.

      Незадачливые хулиганки сидели тихо, как мыши. Только смотрели на нее во все глаза.

      – Илона Владимировна, давай водички дам! – подскочила с места Женя. – В холодильнике еще есть!

      – Не надо, – просипела Илона в ответ и поразилась своему голосу.

      Взять себя в руки. Вдох – выыыыыыыдох. Вдох – выыыыыыдох.

      Потихоньку становилось легче.

      – Значит так, – продолжила наставница еще через пару минут. – Если еще хоть раз кто-то будет нести вам бред про карму, про родителей и про остальную подобную чушь, обязательно спросите их, за какие грехи они сами тут оказались, в Доме призрения? Если здесь, как они считают, действительно живут лишь дураки и отбросы?

      – А разве так можно? – ахнули хором девчонки. – Великие же запрещают обижать стареньких и слабых!

      – Так вы не обижайте, а просто спросите, вежливо и культурно. И спрашивайте до тех пор, пока не прекратят нести ерунду. А вообще Великие также запрещают говорить друг другу гадости. Вот вы мне скажите, разве слово такое есть – «дебил»?

      – Нету, – Лиля задумчиво почесала нос. – Ты же говорила, что это слово убрали из умных книжек давно, когда Великих еще не было. Потому что оно стыдное, а кто его говорит – тот сам такой.

      – Ну и какие выводы мы делаем? – хитро прищурилась Илона.

      – Что баба Кузя – сама дебил, – хором загоготали девчонки.

      «Да елки-палки!» – только успела подумать наставница. На объяснение подопечным ошибочности их выводов времени уже не хватило – дверь распахнулась.

      – Вы чего ржете, как ло… – в проем просунулась добродушная физиономия заместителя директора по воспитательной