Ковен тысячи костей. Анастасия Гор

откинулась на спинку стула и задумчиво помешала коктейль, якобы не замечая шевеление в углу бара. Тяжелая поступь почти заглушила музыку. Возможно, так казалось только мне, обратившейся в слух и затаившей дыхание в ожидании. Незнакомец вразвалку прошелся до барной стойки и остановился совсем рядом, задев меня локтем.

      – Все в порядке, Микай? – спросил он голосом, хриплым от сигарет «Данхилл», пачка которых торчала из переднего кармана его куртки. Я вдохнула запах кукурузного виски, но не повернулась, до последнего изображая безучастность. – Помощь с баром не нужна?

      Черноглазый юноша с короткими смоляными волосами привалился к стойке боком и подался ко мне. Я медленно проскользила взглядом от перстня с черным опалом на его руке до ветви оливкового дерева, вытатуированной на шее. Мускулистый и светлокожий, с греческим профилем, юноша явно был не старше меня. Однако, несмотря на возраст, руки у него были как у закаленного бойца: мозолистые, сухие, со вздувшимися венами и разбитыми костяшками. Так же выглядели руки Сэма – вечного любителя драк и проблем на свою задницу. Он научил меня, что от людей с такими руками никогда не стоит ждать добра.

      – Девочка свою подругу разыскивает, – объяснил бармен. – Взгляни на фото, Дарий, может, видел ее? Ты порой здесь чаще меня ошиваешься, да и каждую девчонку знаешь. Только по тому, что под юбкой, правда…

      Так называемый Дарий пропустил остроту мимо ушей, сосредоточенный на мне. Глядя ему в глаза так же бесстрашно, как я уже не раз смотрела в глаза смерти, я молча протянула Дарию фотографию.

      – Как, говоришь, ее зовут? – спросил он, нахмурив брови.

      – Зои.

      Дарий всмотрелся в фото. Глянцевое лицо Зои на снимке отразилось в черных зрачках, но не встретило ответной реакции… Потому что для охотников то была не фотография, а обычная бумажная салфетка. Коул бы на месте Дария растерялся и тактично намекнул мне, что я сошла с ума, но этот притворялся мастерски. А я была абсолютно уверена, что это притворство: на миг рот его скривился, взгляд забегал, ища, за что же зацепиться. Под гнетом железного самоконтроля, который таким, как он, прививали с детства, он все-таки совладал с собой и уставился на пятно от горчицы. Изобразив глубоко задумчивое выражение, Дарий пожал плечами.

      – У нее такие красивые… глаза. Желтые, как янтарь, правда? – произнес он и покосился на меня: угадал ли? Я улыбнулась, заставляя его испустить вздох облегчения, ведь он действительно угадал. Ему не нужен был никакой снимок, чтобы сложить два и два: понять, кого я ищу, и догадаться, что этого самого человека он пытал накануне. – Хм, Зои, говоришь… Увы, никогда ее не видел.

      «Ты чувствуешь этот смрад? Кислый, как уксус. Так пахнет ложь».

      – Жаль, – вздохнула я, забирая фотографию назад.

      Соседний стул отодвинулся и скрипнул под весом Дария. Он уселся рядом и улыбнулся во весь рот. Надо признать, улыбка у него была обворожительная. Даже небольшие сколы на передних клыках придавали шарма. Почему-то мне подумалось, что это не единственная отметина