Вниз по великой реке. Диана Уинн Джонс

его вытащить, но он сидел как приклеенный. В конце концов нам пришлось подогнать лодку к такому месту, где она оказалась укрыта от ветра, и там вытащить ее из воды вместе с сидящим в ней Гуллом. Все боялись, как бы он не уплыл один, пока мы будем ужинать. Место это было низиной, и здесь тек ручеек меж болотистых берегов. Озеру пришлось изрядно подняться, чтобы добраться сюда, но, вообще-то, местность и без того была влажная. В изобилии рос тростник; а еще из воды поднимались ирисы и уже вовсю зеленели. В воздухе стоял аромат танакви и запах дыма. Робин никак не удавалось разжечь костер.

      – Ой, гляньте! – воскликнул Утенок, указывая куда-то в тростники. Там стояла цапля и, склонив голову набок, высматривала рыбу. – Гляньте! Ноги – как ходули, в точности как у Хэрна.

      Это Утенок решил припомнить Хэрну ту его дразнилку с утиным выводком.

      Хэрн взревел и кинулся на Утенка.

      Утенок нырнул в тростники, прихватив Леди с собой.

      – И еще длинный нос! – крикнул он через плечо.

      Хэрн с воплями понесся за ним.

      – Танакви, останови их! – воскликнула Робин.

      Она склонилась над костром и все пыталась его раздуть.

      Я с ворчанием двинулась следом за братьями. До сих пор думаю, что это было свинство с их стороны. За Хэрном оставалась полоса примятого тростника и глубокие отпечатки ног, которые заполнялись маслянистой водой. Я была совершенно уверена, что Утенок нырнул куда-нибудь в сторонку и залег. Когда я дошла до озера, то увидела Хэрна – разъяренный черный силуэт на светлом фоне воды. Он стоял, чуть склонив голову, и обшаривал взглядом мокрый склон. За ручьем и озером виднелся мыс, поросший соснами.

      Хэрн был так похож на цаплю, что я, еле сдерживая смех, сказала:

      – Утенок здесь не проходил.

      Хэрн обернулся, заметил, что я смеюсь, и замахнулся на меня. Я бросилась наутек.

      То есть собралась броситься. Но мы не успели сделать ни единого шага, потому что в этот момент раздался мамин голос:

      – Хэрн! Танакви!

      Мы оба дружно развернулись и уставились на залив, уже окутанный сумерками. Никаких сомнений: Хэрн слышал то же самое, что и я.

      И что бы он там ни твердил – уверена, что видела в тумане над водой какой-то силуэт. Темная фигура и пятно посветлее – лицо и волосы. Мамин голос произнес:

      – Прекратите ссориться и присмотрите за Гуллом. Делайте что хотите, но не допустите, чтобы он дошел до моря. Заберите его к месту встречи вод.

      – Куда-куда? – переспросила я. – Мама, что творится с Гуллом?

      Тут Хэрн громко рассмеялся.

      – И чего ты нашел смешного? – рассердилась я.

      – Ты стоишь и болтаешь с деревьями, и камнями, и с половиной лодки, – сказал Хэрн. – Да ты присмотрись!

      Я присмотрелась и увидела, что он говорит правду. Корма лодки выглядывала из тростников – и она-то и образовала нижнюю часть той темной фигуры. Верхней частью был ствол сосны, росшей почти в точности над лодкой. А за сосной на возвышении вокруг какого-то светлого камня торчал куст –